Власть над миром. История идеи

К ним немедленно начали поступать обращения со всего мира. На восточных окраинах Европы, истерзанной войнами, до сих пор продолжались бои, забастовки и восстания вспыхивали тут и там в промышленных центрах, а экономический спад усиливал безработицу и голод; на Ближнем Востоке бушевали эпидемии и гуманитарные катастрофы. Стоило только новой Лиге взяться за создание новой Постоянной палаты международного правосудия, Международной организации труда и Международной организации здравоохранения, проводя в жизнь былые планы интернационалистов, как под ее управление в соответствии с мирным договором с Германией были переданы территории Саара и свободного города Данцига; одновременно от нее требовали дать оценку международного экономического кризиса, положения христиан в Турции и статуса Америки. А ведь у Лиги не было еще даже постоянного адреса! В ноябре 1920 г. она наконец переехала в Женеву – «третьеразрядный европейский городок без особого международного значения» – в сердце нейтральной Швейцарии, где толпы жителей приветствовали делегатов первой ассамблеи и слушали их речи перед статуей Жан-Жака Руссо. Секретариат обосновался в отеле «Националь» на берегу Женевского озера; кабинет Драммонда оказался в бывшей спальне свояченицы австро-венгерского императора Франца-Иосифа[171].

Джордж Слокомб, популярный писатель периода между двумя войнами, проводивший много времени в Женеве, был потрясен контрастом между штаб-квартирой новой дипломатии триумфальных демократий и роскошными особняками ее дискредитированных предшественниц. Швейцария в то время воспринималась как олицетворение буржуазной скуки:

Вместо дворцов королей и императоров, наследственных аристократов, стены которых видели подъем и падение Священного Союза, стычки царя Александра с Меттернихом из-за его же судеб и интриги Талейрана, современный Концерт Наций избрал для себя сеть отелей с банальным видом на Монблан, возвышающийся над озером, словно на открытке, с мебелью, обитой одинаковым красно-зеленым бархатом, с набившей оскомину имитацией французской кухни, натертыми до блеска сосновыми полами и белыми дверьми, кружевными занавесками и германо-швейцарскими управляющими, скрипучими лифтами и двойными рамами… отелей без истории и без характера, с симметричными зелеными или серозелеными фасадами, мимо которых громоздкие автобусы три раза в день монотонно проезжают к вокзалу Корнаван…[172]

Тем не менее выбор места выдавал гигантские амбиции и геополитические ставки новой организации. В то время как большевизм угрожал распространиться по всей Европе и Ближнему Востоку, в ситуации, когда с точки зрения здравоохранения глобальные опасности были серьезнее, чем когда-либо ранее, Лига приобретала новое значение.