Во имя человека

— Очень просто: я Федю подержал, чтобы он излишне не нервничал, а Венка спустил ему штаны и — по голому концами обтирки… Ты не беспокойся, все прошло очень культурненько, и жаловаться наш мальчик не будет: видела, как сопел на катере?!

5

Почему у меня все-таки не пропадает ощущение, что Баклан именно мне хотел доказать что-то, именно мне в первую очередь? Сначала спаренным подъемом, а после настоял, чтобы и Женя с Симочкой попробовали так же работать. Обязательно попробовали… Как же все это было, если вспомнить по порядку?..

Шли на катере на вечернюю смену. Солнце стояло еще высоко, но ветра не было, и зной уже спадал… Нет, когда сидели рядышком на катере, я почувствовала, что чуть потянуло прохладой, легким свежим ветерком. Катер пошел в реку, разрезая ее зеркальную, будто стеклянную гладь, и я радовалась зеленым берегам, синему небу, напряженно-бодрому рокоту двигателя катера. Тому, что Баклан рядом со мной, и все у нас хорошо, и просто молча улыбалась, подставляя лицо прохладным капелькам воды, летящим с бортов катера. Даже чуть удивилась, когда Баклан сказал:

— А мы ведь первый раз будем спаренно работать, да?! — будто вкладывал в это какой-то особенный смысл.

Так мне было хорошо, что я даже позабыла, как предупреждали нас: возможно, у клиента — строителей завода — изменится груз, пойдет оборудование в контейнерах, будут тяжеловесы, тогда придется работать двумя кранами. И что Петр Сидорович, к сожалению, сейчас не может поехать вместе с нами на краны. Улыбнулась Баклану, прижалась еще теснее к нему:

— Это ведь только внешне раньше мы работали по отдельности, да?!

— Да!

Так мы и шли до причала… Еще издали увидели, что буксир уводит от наших кранов порожнюю баржу, а на ее место ставит новую. Я мигнула: привыкла уже, что палуба баржи покрыта горами песка, а на этой ровными рядами стояли аккуратные высокие ящики, ярко-зеленые под солнцем.

— Ну, вот видишь?.. Так и будет, как мы хотели! — сказал Баклан.

— Да… — ответила я, неизвестно почему чуть испуганно поглядывая на огромные контейнеры.

Катер мягко ткнулся в борт понтона, мы с Бакланом, Митяй с Зиной спрыгнули на его палубу. Буксир все еще устанавливал новую баржу, шкипер и матросы ее суетились, отдавая якоря. Я приняла, как обычно, смену, проследила, как зачалят понтон крана к новой барже. И в это время услышала за спиной насмешливый голос:

— Девушка, вы тут за главного?..

Спрашивал парень лет на пять старше меня, но тоже — рыжий, как я, даже еще более огненный. Сказала:

— Значит, в нашем полку прибыло?!

Он понял, засмеялся, представился просто:

— Начальник участка еще несуществующего цеха тоже еще несуществующего завода Климов, — протянул мне руку, решился и добавил: — Сергей.

— Леша Бабушкина, — я пожала его руку.

Он хотел удивиться, как обычно, моему имени, но не успел, спросил обеспокоенно:

— Вам приходилось уже работать двумя кранами вместе?..

— Приходилось, — сказал Баклан, подходя и сверху вниз глядя на низенького Климова; я познакомила их.

Климов тотчас сказал:

— Каждый контейнер весит шесть тонн, грузоподъемность ваших кранов — по три, значит — порядочек!

— Наоборот! — ответила я и по возможности доступно объяснила, что при спаренной работе нашими кранами максимальный вес груза — пять тонн четыреста килограммов.

— Что же теперь делать?! — совершенно по-мальчишески растерялся Климов, обвел глазами пустынные берега.

— Можно попробовать взять захватами за рельс, — нерешительно сказал мне Баклан. — Краны выдержат…

— Понимаете, монтаж ведь сорвется! — горячо подхватил Климов. — Завод ждет станки, как воздух!.. — обращался он почему-то только ко мне, будто уже был уверен в согласии Баклана. — Девушка, ведь нам работать надо!..

— Кроме этого, — сказала я, — при такой работе должны присутствовать механики кранов, а их — нет!

Климов поглядел еще на меня, в лице его что-то изменилось, он уже неприязненно сказал мне:

— А небось на собраниях выступаете, кидаете призывы за доблестный труд!

— Во-первых, не кидаем, выбирайте слова!.. — начала я…

— Понимаете, ведь это не шуточка… — по-прежнему мягко перебил меня Баклан, будто стараясь уговорить Климова.

— А завод наш — шуточка? Да вы знаете!.. — И он разразился целым монологом о значении их завода в общепланетном масштабе.

Мы с Бакланом стояли, молчали, слушали внимательно Климова, но я почувствовала, что Баклан будто одобряет нападки Климова на меня. Перебила его фонтан красноречия, спросила Баклана:

— Ты что, не понимаешь?!

— Почему не понимаю?.. — и вдруг чуть улыбнулся: — В его словах, знаешь ли, есть доля истины.

— То есть?!

— То есть нельзя работать без творческого поиска! — снова горячо заговорил Климов. — Без поиска нового, а новое всегда связано с известным риском!..

— Смотри-ка, он не уступит тебе! — сказал Баклан и засмеялся.

— Положение-то ведь безвыходное! — жалобно уже попросил Климов меня. — Вертолет мне вызывать, что ли?!

— Погоди… — обращаясь к нему уже на «ты», сказал Баклан, поглядел на меня, спросил очень серьезно: — Слова ведь не должны расходиться с делами, а?!

— Да ты что?!

Баклан молчал и упорно глядел мне в глаза.