ВОЙНА ДОЧЕРЕЙ

— Нет, — сказала я, щурясь от слез. — Беллу́ не был плохим. — Я видела во дворе часть его крыла и его кровь. Мне надо было провести ее мимо. — Люди были плохими.

Я слегка потянула ее за поводок, и она двинулась в том направлении, куда я потянула.

— Ты готова идти? Готова ли ’Гата идти?

— Идти, — сказала она.

И я повела ее к восточной стене.

Конечно, они пришли не оттуда.

Бо́льшая часть армия, дошедшей до наших стен, устремилась в огромный туннель

Но первый удар был нанесен из гораздо более опасного места.

Капитан королевской гвардии Лувейна по приказу короля привел дюжину солдат к Хранилищу тайн, откуда доносились странные звуки. Он забарабанил в дверь, требуя, чтобы его впустили. Верховный жрец распахнул дверь в человеческий рост прямо посреди двери гораздо большего размера, и с него слетели солнцезащитные очки.

Он безумно смеялся.

— Что там происходит и что такого смешного? — спросил капитан.

— Все это забавно, — сказал священник. — Особенно это — оказывается, их бог на самом деле сильнее Сата. Сат — слабая сука. Он, конечно, позволил мне выпасть из его рук, так?

Именно тогда стражник заметил, что глаза священника были желтыми.

Божественное молоко, как я уже говорила, вредно для печени.

Священник и несколько членов его ордена были порабощены гоблинским наркотиком.

Теперь они открыли огромные двери, чтобы показать, где собралось войско гоблинов, огромные груды щебня, оставшиеся после их погружения под город, доходили до самых сводчатых потолков. Священная тайна, которую хранил этот храм, заключалась в том, что стена Голтея уже была прорвана, и что мы все были в большой заднице.

Очень большой заднице.

Ты можешь спросить, откуда мы знаем об этой истории с дверью?

Кто выжил из тех, кто находился достаточно близко, чтобы видеть глаза священника или слышать его слова, обращенные к неудачливому капитану стражи бедняги Лувейна?

Признаюсь, я не знаю.

Я знаю только, что так говорят, и что это звучит правдиво; мне этого достаточно.

На самом деле не имеет значения, как это произошло, так?

Но что-то в нас нуждается в объяснении самых страшных событий, и это единственное, что я могу тебе дать.

Однако несколько человек пережили резню в королевских павильонах, и их рассказы совпадают с тем, что я расскажу тебе дальше.

Сначала пришли гхаллы.

Восемь футов ростом, весом почти в четверть тонны каждый, они держали в руках молоты и двуручные мечи, которые силач-человек едва мог поднять. На них были огромные шлемы с отверстиями для воздуха, дающими некоторый обзор, но без прорезей, через которые можно было бы вогнать стилет или стрелу. Одетые в длинные чешуйчатые доспехи, доходившие им почти до пят. Не такие крупные, как великаны, но лучше вооруженые и более эффективные, чем любые великаны, которые когда-либо пересекали Невольничьи горы.

Атака гхаллов — не шутка.

Они надвигались стеной из мускулов, жира и железа, жаждущие крови своих маленьких, хрупких предков. Они были безумны, желая умереть на службе у кусачих, которые раздавали им божественное молоко, благодаря которому гхаллы мечтали о мирах, в которых, как они верили, они будут жить вечно, если умрут, угождая Богу дыма.

Гхаллы бросились прямо через площадь, известную как Поле цветов, круша все на своем пути.

Стражники некоторых королей и принцев уже выстроилась вокруг их павильонов, как только была замечена армия за стенами; велись приготовления к тому, чтобы коронованные особы переместились в Высокую башню, самую прочную из сохранившихся башен, но у нас не было времени. Королевские гвардейцы Антера и Галлардии разлетелись, как зубы под ударом молота, больно и кроваво. Возможно, сорок гхаллов уничтожили двести мужчин и дам, прежде чем выбились из сил — они не отличаются особой выносливостью. Но им выносливость не нужна. Они быстро и качественно разрывают передовые линии.

Когда гхаллы умерли или, задыхаясь, упали на колени на полях, залитых кровью, которую они сами же и пролили, появлялись гоблины-стрелки, стрелявшие отравленными болтами и метавшие копья. Они окружали оставшиеся очаги сопротивления, изматывая. Вторая волна окружила шатры, чтобы никто не мог убежать. Затем, когда наступила ночь, по улицам Голтея побежала третья волна, которая разожгла пожары и вызвала панику.

Но королевские шатры все еще стояли.

Затем раздался жуткий звук, похожий на звук рога, но более низкий, не похожий ни на что из того, что я слышала. Это был карникс, высокий рог, который изгибался вверх, а затем вниз, как голова дракона. Нечто подобное использовалось древними армиями еще до того, как распространилась кешийская империя, так что слово было готово, когда кусачие принесли свою версию инструмента — так же, как слово гоблин было готово в наших легендах, когда эти твари появились после Тряса, чтобы заявить на него право. Позже я видела эти карниксы, проткнутые сквозь человеческие головы, с раскрытыми челюстями и удаленными зубами, так что раструб и язык этой штуки превратились в рты голов.

Как и мой брат Поль, я часто слышу этот звук во снах, когда вижу ряд плачущих гниющих голов, поднятых над полем битвы.