Война - пожизненная боль

28 авг. 88. Нида

1 Намек на очень дальние и многочасовые заплывы в море жены Лазарева Наи.

2 Все это транслировалось по республиканскому телевидению.

3 Куропаты - лесное урочище на северо-восточной границе Минска, где были обнаружены массовые захоронения расстрелянных в конце 1930 - начале 1940-х годов. Из воспоминаний Быкова: “Эти события произошли накануне Дзядов - нашего национального праздника. Предполагалось, что БНФ примет в нем участие. Но было решено, что поскольку Дзяды - праздник религиозный, то участие в нем - личное дело каждого. Я тогда загрипповал и на кладбище не пошел. А именно там развернулись трагические для минчан события. Когда тысячи людей двинулись от станции метро к Восточному кладбищу, их уже ждали шеренги войск и милиции - с “воронками”, спецавтобусами и даже с водометами. Людей стали разгонять, избивать, травили их газом из портативных баллончиков. Брызнули в лицо Позняку, который шел во главе колонны. Но Позняк не отступился. Он направил шествие на окраину, в сторону Куропат. Однако и там дорогу колонне перегородили войска. Тогда Позняк повернул колонну в поле. И в чистом поле под снегопадом с хмурого неба состоялся молебен. Над морем людей реял белокрасно-белый стяг. Выступали ораторы и среди них писатель Владимир Орлов. Во время шествия и молебна, когда он закончился, множество людей были схвачены, избиты и отправлены в милицейские участки. Утром я связался с московским журналом “Огонек”, редактором которого тогда был В. Коротич, - журнал в ту пору был самым радикальным печатным органом страны. Редакция мне ответила, что пришлет в Минск спецкора, но хорошо бы дать материал об инциденте незамедлительно, в номер. Ночью я написал статью, продиктовал ее в редакцию по телефону, и она сразу же появилась в “Огоньке”. Статья называлась - “Дубинки вместо перестройки”. Это был первый материал о подавлении национально-освободительного движения в Беларуси” (с. 400).

***

Дорогие Ная и Лазарь!

Получили ваше послание и немного завидуем вам. Утешаемся разве тем, что пару недель спустя завидовать будете вы, а мы будем нежиться на нежарком балтийском солнце. Но это потом, а пока… Пока у нас просто холодновато, выпадают дожди. Мы стараемся ежедневно бывать на даче, хотя ночуем дома. Серьезную работу пока откладываю на потом, теперь же заедает текучка. Как и всегда. Кажется, не освобожусь от нее и в Ниде.

Убивает московская пресса - дружный хор против прибалтов и проч. Какие прелести выдает “Литроссия” в дополнение к прочим. Доходит до того, что мне Ирина не дает читать этой мерзости, чтобы не портить настроения. Но все равно читаю.

Впрочем, и наша не лучше.

На днях получил из книжной лавки мою горемычную книгу. Спустя четверть века после написания. Стал читать и отложил - масса опечаток, на целых страницах отсутствует тире перед прямой речью - экономия это, что ли? Корректоры, по всей видимости, ее и в руках не держали.

Звонил из Киева Пархомов[1], и я тоже сделал несколько страничек о Некрасове. Но не умею я этого… О Некрасове надо писать или все, или ничего. А Конецкий, конечно, возмутителен[2]. И по отношению к Некрасову, и по отношению к Катала[3]. Как так можно, будучи Конецким?

Саша побыл 3 дня в Минске и укатил в ФРГ читать лекции о борьбе за мир. Чрезвычайно динамическая фигура. Но его отлуп Кожинову[4] хорош. Молодец Саша!

Очень желаем вам долго плавать, но далеко не заплывать. А непослушную Наю надо водить на пляж на шнурке, коли она так себя ведет. Но Лазарь на это не способен - это бы сделала любимая внучка. Знаю это по своей Ирине.

Прочитала это Ирина и сказала, что я люблю прибедняться, что погода у нас не такая уж бяка. Но это она ввиду задетости в предыдущем абзаце.

А в общем - о’кей!

Будем так думать.

Солнца вам, теплой воды, нештормовой погоды!

Обнимаем - Василь и Ирина.

5 сент. 1989 г.

1 Михаил Ноевич Пархомов (1914 - 1993) - киевский писатель, друг Виктора Некрасова.

2 Конецкий В. Последняя встреча: воспоминания о писателе В. П. Некрасове // Огонек. 1988. N35.

3 Жан Катала - французский журналист, переводчик с русского яз., многие годы корреспондент французской газеты в Москве.

Из воспоминаний Быкова: “Оказалось, произошел недосмотр. Предисловие к моей книжке написал Жан Катала, журналист и дипломат, который охладел к компартии и стал критиковать Жоржа Марше. Поэтому ФКП не хочет, чтобы книга с предисловием Катала продавалась на празднике “Юманите”. Я эту новость принял спокойно - не хотят, так не хотят, пусть не продают. Мне меньше заботы. Все равно за книгу мне не заплатят, очевидно, мой гонорар уже пошел на нужды иностранного отдела ЦК КПСС. (Сколько потом во Франции ни выходило моих книг, гонорар всегда присваивался Москвой. Только в последний раз, уже в годы “независимости”, атташе по культуре привез мне в Минск немного франков.)” (с. 318).

4 Открытое письмо Алеся Адамовича Вадиму Кожинову “Как прореживать “морковку”” (Огонек. 1989. N35).

***

Лазарь, дорогой дружище!