Вокруг света за 80 дней (Around the World in 80 Days)

Upon the car, which was drawn by four richly caparisoned zebus, stood a hideous statue with four arms, the body coloured a dull red, with haggard eyes, dishevelled hair, protruding tongue, and lips tinted with betel.	На ней возвышалась безобразная статуя с четырьмя руками, темно-красным телом, дикими глазами, спутанными волосами, высунутым языком и губами, выкрашенными хною и бетелем. На шее у нее было ожерелье из мертвых голов, а на бедрах - пояс из отрубленных рук.
It stood upright upon the figure of a prostrate and headless giant.	Она стояла на распростертом теле великана без головы.
Sir Francis, recognising the statue, whispered,	Сэр Фрэнсис Кромарти узнал эту статую.
"The goddess Kali; the goddess of love and death."	- Богиня Кали, - прошептал он, - богиня любви и смерти.
"Of death, perhaps," muttered back Passepartout, "but of love - that ugly old hag? Never!"	- Смерти - согласен, но любви - никогда! - заявил Паспарту. - Что за гнусная особа!
The Parsee made a motion to keep silence.	Парс сделал ему знак замолчать.
A group of old fakirs were capering and making a wild ado round the statue; these were striped with ochre, and covered with cuts whence their blood issued drop by drop - stupid fanatics, who, in the great Indian ceremonies, still throw themselves under the wheels of Juggernaut.	Вокруг статуи суетились, метались, извивались старые факиры, исполосованные коричневой краской и покрытые крестообразными порезами, из которых каплями сочилась кровь; это были те исступленные фанатики, которые во время торжественных индусских церемоний до сих пор еще бросаются под колеса колесницы Джаггернаута.
Some Brahmins, clad in all the sumptuousness of Oriental apparel, and leading a woman who faltered at every step, followed.	За ними несколько браминов в пышных восточных одеяниях вели какую-то женщину, с трудом передвигавшую ноги.
This woman was young, and as fair as a European.	Эта женщина была молода и белым цветом кожи походила на жительницу Европы.
Her head and neck, shoulders, ears, arms, hands, and toes were loaded down with jewels and gems with bracelets, earrings, and rings; while a tunic bordered with gold, and covered with a light muslin robe, betrayed the outline of her form.	Ее голова, шея, плечи, уши, руки и ноги были украшены драгоценными камнями, ожерельями, браслетами, серьгами и кольцами. Туника, расшитая золотом и покрытая легким покрывалом, обрисовывала очертания ее фигуры.
The guards who followed the young woman presented a violent contrast to her, armed as they were with naked sabres hung at their waists, and long damascened pistols, and bearing a corpse on a palanquin.	Вслед за молодой женщиной - какой ужасный контраст для глаз! - стража с заткнутыми за пояс обнаженными саблями и длинными пистолетами, украшенными серебряными насечками, несла в паланкине труп человека.
It was the body of an old man, gorgeously arrayed in the habiliments of a rajah, wearing, as in life, a turban embroidered with pearls, a robe of tissue of silk and gold, a scarf of cashmere sewed with diamonds, and the magnificent weapons of a Hindoo prince.	Это было тело старика, облаченное в роскошные одежды раджи; как и при жизни, на нем был тюрбан, вышитый жемчугом, тканный золотом шелковый халат, изукрашенный бриллиантами кашемировый пояс и драгоценное оружие индийского владетельного князя.
Next came the musicians and a rearguard of capering fakirs, whose cries sometimes drowned the noise of the instruments; these closed the procession.	Позади шел оркестр музыкантов, сопровождаемый толпой фанатиков, чьи дикие крики заглушали порою звуки музыкальных инструментов.