Волчица и пряности. Том IV

— О нет, не путай Великого Торуэо с этой змейкой. Великий Торуэо столь огромен, что в том месте, где находится его голова, погода одна, а там, где лежит его хвост, — совсем другая. Утром он съедает луну, а на ужин лакомится солнцем. Негоже равнять его с другими.

— Вот-вот, — подхватили за столом.

— А уж предание о Великом Торуэо не чета сказочкам про хитроумных зверушек. Свидетельство тому имеется на краю деревни: там до сих пор есть нора, которую он вырыл себе для зимней спячки.

— Нора, говоришь?

— Нора. Подумаешь, вырытая пещера, эка невидаль, скажешь ты. Но лишь ту самую обходят стороной и волки, и летучие мыши. А говорят, давным-давно один путник решил зайти внутрь, чтобы показать, какой он храбрый, так с тех пор его и не видели. Ходит предание, что на любого, кто осмелится туда зайти, падёт проклятие. Сам святой отец Франц строго наказывал обходить пещеру стороной. Но коли желаешь, поди-ка взгляни на неё. Тут пешком недалеко.

Лоуренс с подчёркнуто испуганным видом замотал головой. Судя по всему, местные жители совсем не нуждались в церкви. Более того, теперь казалось чудом, что её до сих пор не снесли.

Впрочем, угадать причину не так сложно: мешало то, что город Энберг находился у Терэо под боком.

— Постой-ка, ты ведь заезжал в Энберг перед тем, как прибыть сюда? — вдруг вставил кто-то, опередив Лоуренса: тот уже ломал голову над тем, как бы начать разговор на эту тему.

— Там как раз есть огромная церковь. Сейчас ею заправляет епископ Бан, но, ох, люди там издавна такие, что зло берёт.

— Энберг раньше был маленькой деревней, ещё глуше нашей. Все жили, следуя мудрости Великого Торуэо, пока однажды не появились слуги Церкви да не принялись читать свои проповеди. Тамошние жители и повелись: недолго думая, приняли Истинную веру. Тут и церковь появилась, люди стали приезжать, дорог понастроили… Так вырос на том месте красивый город, и этот город задумал и нас прижать к ногтю.

— Конечно, они захотели обратить в свою веру Терэо. Но стараниями наших праотцов дело закончилось без крови, разве что церковь построили. Дa и только. Пришли в итоге вот к чему: в Энберге закроют глаза на то, что мы почитаем Великого Торуэо, а взамен обложат нас большими налогами. Так нам старики говорили.

На подобные компромиссы миссионерам приходилось идти довольно часто — о таких случаях рассказывали и по сей день.

— И вот лет тридцать-сорок назад появился святой отец Франц.

Запутанная история деревни понемногу прояснялась.

— Правда? Но нынче в церкви за священника молодая девушка…

— Да, так и есть.

Пьяный собеседник с готовностью поддержит любой разговор, поэтому Лоуренс решил спрашивать всё, что его интересовало.

— Мы зашли, чтобы попросить о молитве за спокойное странствие, и тут нате — встречает нас молодая девушка в одежде священника. Удивлению не было конца. Всё же есть особая причина тому, что служит именно она, а не кто-то другой?

— Ну ещё бы. Эльзу Франц подобрал больше десяти лет назад. Хорошая она девушка, но работа священника ей не по плечу, — подал голос один селянин, и остальные за столом дружно закивали.

— Но если Эльзе эта работа не по плечу, нельзя ли пригласить кого-нибудь из церкви Энберга?

— Да тут такое дело… — замялся собеседник, а затем взглянул на своего соседа.

Тот, в свою очередь, посмотрел на другого мужчину рядом с собой. Эстафета с переглядываниями обошла весь стол, и в итоге ответил тот, кто её начал:

— Ты же торговец из далёких краёв?

— Ну да.

— Стало быть, знаком с каким-нибудь служителем высокого сана из большой церкви?

Лоуренс не понимал, к чему тот клонит, однако почуял, что, если бы такой знакомый у него имелся, следовало бы ответить утвердительно.

— Вот бы он хоть слово сказал этой ораве церковных крыс из Эн…

Мужчина не договорил: подошедшая Ирма смачно шлёпнула его по затылку:

— Ты что это болтаешь нашему гостю, а? Ох, достанется же тебе от старосты!

Глядя, как насупился собутыльник — точно мальчик, которого обругала мать, — Лоуренс чуть не прыснул, но вовремя заметил суровый взгляд Ирмы и поспешил спрятать улыбку.

— Ты уж извини, что мы тут будто скрываем от тебя что-то. Но даже странник… да нет, именно странник должен понимать: у каждой деревни найдутся свои тайны.

Говорила Ирма весьма убедительно, как мудрая женщина, которой пришлось скитаться с котлом для варки пива на спине, к тому же сам Лоуренс, разумеется, признавал правоту этих слов.

— Дело путника — поесть, выпить да повеселиться. А затем отправиться в другой край и рассказать, как хорошо ему было в нашей деревне.

— Да, тут я согласен.

Ирма рассмеялась:

— Ну что, вот вам на сегодня последняя работа! Выпить да повеселиться, — с этими словами она хлопнула по спине одного из посетителей, а затем вдруг кинула взгляд куда-то в сторону и, повернувшись к Лоуренсу, ухмыльнулась:

— Да только наставление моё ни к чему — твоя спутница-то совсем уже опьянела.

— Слишком давно она не притрагивалась к выпивке — напрочь забыла о том, что нужно знать меру.

У самого Лоуренса пива оставалось только на донышке, поэтому он осушил кружку одним глотком и встал со стула: