Волчица и пряности. Том IV

Лоуренс слез с кровати, распахнул ставни — они не спасали даже от слабого ветра — и выглянул наружу. Площадь в утренней дымке была пустынной. Стало немного тоскливо — он уже привык к тому, что на городских площадях идёт оживлённая борьба за покупателя между местными торговцами и торговцами из чужих земель.

— Я больше люблю, когда жизнь кипит.

— Согласен. — Он закрыл окно и обернулся.

Девушка вновь залезла под одеяло и завозилась, устраиваясь поудобнее, — видно, собиралась поспать ещё.

— Вообще-то по Божьему замыслу человек должен спать не больше одного раза за день.

— Так я волчица, — зевнула Холо. — Что я поделаю, если вокруг все спят? Прикажешь бодрствовать, хотя заняться нечем — только терпеть холод да сидеть голодной?

— Да, не лучшая нынче пора. Чудно́, однако…

— Что?

— Тебе такое вряд ли интересно… Я тут задумался: а как местные зарабатывают себе на жизнь?..

Холо с любопытством вскинула голову, но при последних словах вновь спряталась под одеяло. Лоуренс не удержался от смеха, глядя на неё. Что ж, пока есть свободное время, почему бы не подумать над загадкой.

Нечасто в деревне могут позволить себе жить одним урожаем, полёживая на боку всю зиму. Кроме того, в таверне говорили, что Энберг облагает Терэо большими налогами. Однако дополнительного заработка местные селяне вроде бы не имели: как заметила Холо, деревня жила в тишине.

Дополнительный заработок жителей деревни — это зачастую либо вязание шерстяных вещей, либо плетение корзин из соломы да мешков из ткани, но прибыль здесь можно получить, только если продать таких изделий много, и тогда бы люди принимались за дело с восходом солнца, а при необходимости платить налоги — и того раньше. К тому же вчера в таверне подавали на редкость вкусные блюда и хорошую выпивку, — похоже, деревня Терэо была довольно богатой.

Как Холо со своим острым звериным нюхом сразу понимала, годится ли какая-то еда в пищу, так и Лоуренс мгновенно чуял запах денег: стоит разузнать, каким путём деньги приходят в деревню, и можно наладить здесь торговлю. Других торговцев он здесь не заметил, а о более выгодных условиях приходилось только мечтать.

Лоуренс поневоле усмехнулся: он постоянно забывал, что в эту поездку отправился не ради торговли.

Вдруг откуда-то с улицы донёсся скрип открывшейся двери, особенно громко прозвучавший в утренней тишине. Лоуренс выглянул через щель в ставнях: это был Эван, но теперь он не стучался в ворота церкви, а вышел из неё, держа в руках какой-то свёрток — наверное, с едой. Парень, как и вчера, огляделся по сторонам и пустился бежать, но на полпути обернулся и помахал Эльзе рукой. Девушка махала ему в ответ с сияющей улыбкой, и выражение её лица разительно отличалось от того, какое запомнилось путникам при первой встрече с нею.

Сложно было удержаться от зависти при виде этой парочки. И теперь Лоуренс, провожая взглядом Эвана, кажется, понимал, почему мельник переживал, что церковь Эльзы и церковь Энберга не ладят между собой. Впрочем, торговец не станет долго размышлять о том, какая картина человеческой жизни ему открылась, — на то он и торговец. Лоуренс думал прежде всего о выгоде, которую можно извлечь из увиденного.

— Теперь я знаю, куда пойти сегодня.

— Что?

Холо высунула голову из-под одеяла и с любопытством взглянула на спутника.

— Скажи-ка, почему я один стараюсь ради того, чтобы найти твой родной лес?

Холо в ответ лишь шевельнула ушами, легонько чихнула и потёрла нос:

— Потому что дорожишь мною?

Он только вздохнул: ну что с нею, такой бесстыжей, поделаешь?

— Могла бы быть поскромнее, а то словами разбрасываешься как деньгами.

— Сказал не человек, а торговец.

— Для большой прибыли нужно приобрести крупную партию товара. Покупая мелочь, ничего не добьёшься.

— Хм. Но как же быть с мелочностью, что у тебя в крови?

Он не нашёлся с достойным ответом и обречённо прикрыл глаза.

Холо захихикала и сказала уже мягче:

— Тебе ведь труднее работать, если я буду рядом. Очень уж маленькая эта деревня — куда ни пойдёшь, везде люди смотрят.

Лоуренс прикусил язык.

— Если разрешишь мне взяться за дело, я возьмусь. Но возьмусь как следует — откушу голову той нахалке из церкви. Так что уж постарайся расспросить её раньше, чем до этого дойдёт. Хоть по мне не скажешь, но я только и думаю о том, как бы поскорее найти монастырь и послушать монаха.

— Хорошо, — сказал Лоуренс, желая её успокоить.

Ещё бы, Холо что сноп соломы, который может вспыхнуть от одной искры.

Иногда Волчица показывала свою истинную суть не раздумывая, но порой прятала внутреннее пламя за скучающим взглядом.

И за какие грехи ему досталась такая спутница? Впрочем, стоило признать её правоту: Лоуренс старался, потому что и впрямь дорожил ею.

— Вернусь самое позднее к обеду.

— Купи мне что-нибудь, — раздалось уже из-под одеяла.

Лоуренс в ответ лишь усмехнулся.

Он спустился на первый этаж, поздоровался с сидящим за стойкой хозяином — тот был бледен и постанывал, — а затем направился в пристройку, на конюшню, где взял свой мешок с неразмолотыми зёрнами, и наконец вышел на улицу.