Волчица и пряности. Том V

— Мм?.. — Холо оторвалась от кружки, наполовину скрывающей её личико.

— Ничего. Не облейся.

— Угу.

Осушив кружку знаменитого местного крепкого пива, Холо взяла обугленную ракушку. В реке Ром, на которой стоит город Ренос, обитают моллюски величиной с ладонь Холо. В этом городе из моллюсков готовят настоящий деликатес: тело моллюска вынимают, мелко режут и смешивают с хлебными крошками, затем замораживают и кладут обратно в раковину, после чего обжаривают. Если посыпать сверху семенами горчицы, то получится лучшая в мире закуска к пиву.

Холо вскрикнула от восхищения, когда увидела множество плоскодонок, собравшихся в полукруглом порту Реноса, но в следующий миг её внимание было уже приковано к лавочкам с едой, вкусный запах которой щекотал ноздри и манил к себе пассажиров лодок.

На простом столе, сколоченном из старых ящиков, стояла порция моллюсков на троих, одна уже опустевшая кружка из-под пива и ещё две полные.

Себе Лоуренс заказал тёплое вино, такое же, какое пил у Арольда, за что Холо смерила его презрительным взглядом. Такая кислятина годится, только когда есть время на то, чтобы медленно распивать алкоголь.

— Не похоже, что в городе какие-то проблемы.

С корабля спустили ящик с грузом, к нему сразу подбежали несколько торговцев и, открыв крышку, начали обсуждать содержимое. В эту великолепную гавань поступало огромное количество товаров. Трудно было представить себе город с более оживлённой торговлей.

Сюда поставляли не только продовольственные товары, но и дерево и все необходимые для его обработки и использования инструменты и материалы, например пилы, гвозди и молотки; сюда съезжались и мастера по дереву. А уж сколько переправлялось верёвок и кожаных ремней для пиломатериалов, сколько лошадей и ослов для перевозки дерева по суше, а также товаров, необходимых для содержания этих животных, — невозможно даже сосчитать. Много кораблей заходит в порт и для ремонта, так что здесь всегда есть работа для плотников и инженеров, да и сами корабли здесь тоже продаются. Только Бог знает, сколько здесь всего крутится и продаётся.

Многообразие — вот какое слово приходит на ум, когда смотришь на эту шумную, оживлённую гавань, но и проблем, с которыми она сталкивается, также хватает.

Холо отвлеклась от содержимого ракушки, которую скребла ножом Лоуренса, и огляделась, затем снова отхлебнула из кружки.

— Даже если волчьи кланы ведут кровопролитную битву за территорию, издалека лес кажется спокойным, как всегда.

— А если иметь острое зрение и слух, как у тебя, издалека всё равно не видно?

Холо напустила на себя важный вид и ответила не сразу, только её уши шевельнулись под капюшоном.

Это был опасный манёвр, и Холо легко могла за это на него накинуться, но сегодня с ним в компании терпкое тёплое вино, так что Лоуренс ждал её ответа, медленно потягивая напиток.

— Дотуда увижу. — Кончиком ножа, которым она выковыривала моллюсков, Холо указала на мужчину, поза которого красноречиво говорила о том, что тот сильно зол. Он стоял, прислонившись к кадке, доходившей ему до пояса, с горкой наполненной мелким камнем. У него было настолько великолепно сложённое тело, что его можно было принять за пирата. Его собеседником был тощий торговец с кислой физиономией, державший в руках пачку пергамента.

Лоуренс кивнул Холо в ответ, и та продолжила с серьёзным лицом:

— Тот мужчина сердится.

— Неужели?

— Он не хочет отдавать груз по цене, на которую договорились изначально, потому что его обложили огромным налогом. Он говорит что-то про цену за голову.

— Видимо, речь о подушном налоге. Это налог, которым облагается каждая лодка, идущая по этой реке.

— Понятно. Другой мужчина ответил, что в этом году у города большие неприятности, потому что отменён Северный поход. «Радуйся, что тебе вообще платят» — так говорит.

Каждую зиму Церковь снаряжала поход на Север идя демонстрации своей власти, но в этом году поход отменили из-за политических и религиозных трений с Проанией, через которую пролегал путь. Именно по этой причине сам Лоуренс оказался на грани разорения.

Но Лоуренс смотрел на Холо ошеломлённо не поэтому. Её уши по-прежнему стояли торчком, а сама она сидела со склонённой головой и закрытыми глазами.

Лоуренс вновь перевёл свой взгляд на мужчин. Тот, что был похож на торговца, в последний раз пытался уговорить моряка.

— Он говорит: «Ну, раз так, топай в Совет вместе со своими мехами», — произнесла Холо и открыла глаза.

Как удобно, когда у тебя есть Холо с таким острым слухом!

— Как минимум четыре группы людей беседуют о том же. Налоги слишком высокие. Северный поход. Что будет с ввезённым товаром… — Параллельно Холо выскребала ножом моллюска, и чем больше скапливалось мяса, тем больше она отвлекалась от разговора. Когда получилась целая горка, она с наслаждением отправила всё в рот. На её лице читалось, что нет на свете еды вкуснее этой.

— Так-то оно так… На городе, живущем торговлей, не может не сказаться отмена похода. И мы от этого пострадали в Рюбинхайгене. Но как это связано с людьми, которых мы видели на въезде в город?