Волчица и пряности. Том V

Лоуренс запутался, словно мальчишка.

На втором этаже трое постояльцев тихо потягивали вино. Один по виду был торговец, двое других походили на бродячих ремесленников. Были бы все трое торговцами, они бы не пили в такой тишине, так что Лоуренс вряд ли ошибался.

Арольд и Эйб по-прежнему сидели на первом этаже. Они не поменяли своих поз и смотрели в разные стороны. У Лоуренса создалась иллюзия, будто время остановилось на период его отсутствия.

— Ведьма чихнула, что ли?

Существовало суеверие, что, когда ведьма чихает, останавливается время.

Арольд лишь слегка разлепил веки и бросил короткий взгляд на Лоуренса.

Если бы Эйб не рассмеялась, он бы решил, что сказал что-то не то.

— Я торговка, старик — нет. Особо не поговоришь.

В комнате не было ничего похожего на стул, так что Эйб жестом указала ему на деревянный ящик.

— Благодаря тебе я смог встретиться с Риголо. Он и впрямь мрачный тип.

Когда Лоуренс сел, Арольд налил подогретого вина в чашку и передал её Лоуренсу. И это Арольд, который даже ради родной любимой дочери-то не шелохнулся бы.

— Хах, да, у него меланхоличная натура.

— И выдающиеся способности, я ему даже завидую.

— Заметил? — Эйб улыбнулась. — Ты понравился Риголо. Если его уговорить помочь с торговлей, можно было бы разорить кого угодно до нитки.

— Жаль только, что у него нет к этому интереса.

Подобные вещи для Риголо действительно были безразличны.

— Конечно, у него в особняке есть всё, что ему нужно для счастья. Видел его сад?

— Это потрясающе! Никогда не видел таких больших окон.

Эйб сидела с опущенной головой, но на этот типичный для торговца ответ вскинула подбородок и рассмеялась:

— Я бы там жить не смогла. Там и свихнуться недолго.

Лоуренс мог её понять, хоть сам и не испытывал такого чувства. Торговцы думают о деньгах так же часто, как дышат.

— Что-нибудь узнал о Совете?

Глаза Эйб сверкнули из-под капюшона. Арольд бросил на неё полный недовольства взгляд и отвернулся. Лоуренс улыбался, но за широкой улыбкой скрывался интерес торговца. Вполне возможно, что она познакомила его с Риголо только для этой цели.

— Похоже, Совет принял решение.

Конечно, Эйб не может быть уверена точно, правду он говорит или нет. Это если исходить из предположения, что у неё нет других источников информации. А вот если есть, то эти слова дали ей пищу для размышлений.

— И что они решили?

— Этой темы мы не коснулись, к сожалению.

Эйб пристально смотрела на Лоуренса из-под капюшона, будто ребёнок, следящий за каждой песчинкой в песочных часах, но быстро поняла, что, похоже, весь песок уже высыпался и ничего больше не дождёшься. Она отвела взгляд и пригубила вино.

Его ход.

— А ты что у него спрашивала?

— Я? Мне он не доверяет. Но вот в чём вопрос, правду он тебе сказал или нет.

— Вполне может быть, что правду.

Если Совет действительно принял решение, должны быть и другие люди, которые не могут держать язык за зубами. Если принятое решение не несёт выгоды иностранным торговцам, то вряд ли кто-то будет хранить тайну. Да и вообще один из пунктов устава Совета гласит, что его решения должны выноситься на публику.

— Беспокоит меня вот что.

— М? — Эйб закинула ногу на ногу и выжидающе посмотрела на Лоуренса.

— Зачем ты вообще завела этот разговор?

Лоуренсу показалось, что Арольд улыбнулся.

В словах торговцев всегда кроется подвох.

— Ты спросила без всяких обиняков. Так что либо у тебя есть торговые интересы в этом деле, либо твои источники тебя подводят.

Трудно даже представить, что женщина настолько хорошо может держать себя в руках. Впрочем, если эта женщина — торговка, то она просто обязана уметь это делать.

— Как и другим торговцам, мне интересно, нельзя ли извлечь из этого дела выгоду. И только.

— Или избежать убытков. — Лоуренс вспомнил церковный город Рюбинхайген. Это можно было понять умом, но невозможно представить, если не испытал на себе.

— У человека два глаза, но следить одновременно за двумя вещами ему трудно. В каком-то смысле да, я хочу избежать убытков.

— Что ты имеешь в виду? — спросил Лоуренс.

Эйб почесала затылок.

Арольд ухмыльнулся в бороду. Эйб и Лоуренс походили на сообщников.

— Я торгую каменными статуэтками.

— — Святой Девы Марии? — В памяти Лоуренса всплыл дом Риголо.

О, ты заметил статуэтку в доме Риголо? Я привезла её из порта Кэльбе на западном побережье. Я покупаю там товар и продаю местной Церкви. Вот в чём состоит моё дело. Если только покупать и перевозить камень, прибыль невелика, но после того, как статуэтки благословляет Церковь, их цена резко возрастает. Язычников здесь много, но благодаря Северному походу в городе появлялось много покупателей.

Таков удивительный эффект Церкви. В языческом Кумерсуне авантюризм и алчность жителей привели к взлёту цен на пирит, здесь же вера легко превращалась в деньги. Это лёгкий способ наживы.

— Увы, я особо не разбогатела. Я вложила всё в товар, а Северный поход взяли и отменили. Вот так легко Церковь может тебя разорить.