Волчица и пряности. Том V

Поэтому ему лучше помалкивать. Если сделка удастся, Лоуренс по меньшей мере станет городским торговцем. Если только он будет помалкивать.

— Ты меня в чём-то подозреваешь? — мрачно спросила Эйб.

— Нет.

— Ну и что тогда? Струсил?

Лоуренс заглянул внутрь себя. Струсил ли он? Нет. Но он не мог молчать и косить под дурачка, потому что у него не шла из головы Холо.

— Если мы не поторопимся, иностранные торговцы добудут денег. Они уже копают в этом направлении. Я не знаю, где они достанут наличные, но точно достанут. Мы что, будем просто сидеть и смотреть, как из наших рук уплывает такая прибыль? Эй! Ты вообще меня слуша…

— Тебе не страшно? — перебил её Лоуренс.

Эйб удивлённо подняла голову.

— Мне? Не неси чушь, — процедила она сквозь сжатые зубы, — конечно, мне страшно.

Она сказала это тихо, но эхо разнесло её голос по складу.

— Речь идёт о нескольких тысячах серебряных монет. Кому угодно станет страшно. Перед такой суммой человеческая жизнь ничего не стоит. У меня не такие крепкие нервы, чтобы оставаться спокойной.

— Нет никакой гарантии, что я внезапно не переменюсь и не нападу на тебя.

— Ха! Ровно как и наоборот. Нет… Если наша подозрительность друг к другу будет так расти, то… — Эйб сделала глубокий вдох, словно пытаясь успокоиться. — Если мы будем продолжать в таком духе, мы так и не рискнём.

Разумеется, Эйб понимала, на какой риск они оба идут. Потому что она знала, что обманывала Лоуренса. Так что же стояло за сделкой помимо прибыли, раз она зашла так далеко?

Эйб глухо рассмеялась:

— У тебя на лице написано, что ты собираешься сморозить какую-то глупость. Ну, что ты хочешь спросить? На что я готова пойти ради денег? — хрипло рассмеялась Эйб и будто потёрла рукой бок — настолько естественно выглядело это движение.

— Прости, но я не могу позволить тебе выйти из сделки.

В руке у неё внезапно оказался нож, хотя это был скорее тесак — таким широким было лезвие.

— Честно говоря, я не хотела прибегать к этому средству. Деньги — это деньги. Если ты сольёшься, для меня всё пропало. Ты это понимаешь?

Большинству людей кровь ударяет в голову, когда они берут в руки оружие, но голос Эйб был спокойным и чётким.

— Если сделка пройдёт успешно, ты получишь свою долю. Дай сюда.

— По сравнению с шестьюдесятью золотыми монетами человеческая жизнь ничего не стоит.

— Именно. Хочешь прочувствовать это на своей шкуре?

Лоуренс улыбнулся деловой улыбкой и протянул правой рукой мешочек, который получил от Холо.

— Будь благословенен тот, кто мудр и храбр, — прошептала Эйб и уже хотела его взять, как…

Оба их движения были быстрыми и ловкими.

Лоуренс метнулся назад, Эйб замахнулась тесаком. В следующее мгновение с металлическим звоном на пол упал мешочек. Всё произошло за доли секунды.

В глазах Эйб плясал голубой огонёк. Лоуренс смотрел спокойно, без удивления.

Через несколько секунд они осознали, что оба потерпели неудачу.

— Мы оба допустили ошибку. Я прав?

Эйб не опустила выставленную вперёд руку с тесаком, Лоуренс видел своё отражение в его лезвии.

Эйб даже в такой ситуации оставалась прозорливой.

Клинок был повёрнут тупой стороной, и Лоуренс понял, что она и не думала его ранить. Лоуренс же уклонился всерьёз, и тот факт, что его не удивило нападение Эйб, ясно говорил о том, что он был уверен: она на него нападёт.

Если бы он действительно доверял Эйб, то, отклонившись от удара, он бы был поражён её нападением. Лоуренс не доверял ей, его не застал врасплох её удар, потому что он знал: она что-то скрывает.

— Мой просчёт состоит в том, что тебе удалось что-то обо мне разнюхать. Ты ведь это имел в виду, когда спрашивал, не страшно ли мне?

Она даже не взглянула на мешочек с деньгами, валявшийся на полу. Это доказывало, что она привычна к стычкам.

Если бы он недооценивал её и воспринимал просто как женщину, она бы его убила в ту же секунду.

— Тебя выдала статуэтка в доме Риголо. Ты понимаешь, что я имею в виду?

Губы Эйб искривились в усмешке, и она перевернула тесак острой стороной к Лоуренсу.

— Под видом статуэток ты контрабандой ввозишь каменную соль. Статуэтки сделаны из соли.

— Может, и так.

Лоуренс заметил, что она чуть наклонилась вперёд, готовясь к удару.

Бежать или не бежать — трудный выбор.

— У меня были основания подозревать тебя в контрабанде соли, но я и не подумал, что это может быть каменная соль. Церковь не могла не заметить ввоз каменной соли в таких масштабах под видом статуэток.

Но есть способ решить эту проблему. И он очевиден: Церковь должна быть в доле. Тем более реносская Церковь отчаянно нуждалась в деньгах. И она наверняка без колебаний включилась в контрабанду, ведь торговля каменной солью сулит намного больший барыш, чем торговля каменными статуэтками.

Лоуренс не догадался об этом сразу, потому что его сбила с толку информация, что Эйб привозит статуэтки из портового города. С точки зрения объёма и веса из портового города было бы выгодно везти рассыпчатую соль, но никак не каменную — ни один торговец бы с такой не связался. Именно эта логика усыпляла бдительность стражей на воротах, и Эйб спокойно провозила свой товар в город.