Воспоминания

На открытии выставки Сан Сан (А. Карасёва) в «Новом Эрмитаже» с Татьяной Колодзей, апрель 2007

На открытии выставки «Мои современники» из собрания Дудакова и Кашуро в «Новом Эрмитаже», ноябрь 2007

На одном из вернисажей в МЛК ГМИИ им. Пушкина с Ю. Трусевичем, 2007

С Л. Снегирёвым на выставке «У нас в гостях иностранцы», 2007

С Анатолием Брусиловским, «Новый Эрмитаж»

Вернисаж выставки «Мир художников» с С.Э. Черняк, «Новый Эрмитаж», 2008

Марина с С.Э. Черняк

Открытие выставки Р. Апресяна в галерее «ДВА», 3 сентября 2009

Выставка Володи Сычёва в ГТГ, 22 сентября 2009

На вернисаже в галерее «ДВА» с Мариной Усачёвой, 22 апреля 2009

С Ю. Лоевым и М. Зеликманом

С Р. Бабичевым и Д. Маликовым

У Володи Немухина. Аля (дочь) и Галя (жена) в центре

Открытие выставки С. Полякова в галерее «ДВА», 16 октября 2012

Владимир Петров-Гладкий о картине «Пустите Васю на Луну», 2015

Наш выпуск 1970 года. 30 лет после окончания МГУ

Марина и Ю. Малофеев на выставке С. Полякова, 16 октября 2012

«Старейшина»

О Ямщикове много написано, сняты документальные фильмы. Был и мемориальный кабинет-музей на улице Бурденко, где он работал. Похоронен Савелий Васильевич рядом с Гейченко, директором Пушкинского заповедника. Посмертная слава, да и при жизни его не обошедшая. Нас разделяли семь лет, но мы дружили, он знал хорошо и мою семью. Я знаком с его дочерью. Он, как и я, не отличался благородным происхождением, но знался со многими, хотя был неуживчив и своенравен. Спорщик и сквернослов, он обладал особым чутьем на талантливых людей, и они к нему тянулись. В его первую, затем вторую мастерскую кто только не приходил – от послов до последней пьяни. Я с ним близко познакомился в середине семидесятых годов. Кого Савелка – так его звали близкие друзья – только не принимал. Бражник, постоянный «сиделец» в Доме кино – когда он все успевал. Перестав выпивать, он с годами набирал и прямой, и иносказательный вес и, будучи «невыездным» лауреатом премии Ленинского комсомола до перестройки, мог для многих многое сделать. Путаник в жизни, при всем своем прагматизме доверчивый и неоднократно обманутый, он никогда не путался в главном, том направлении русской культуры, христианско-православной и нравственной, за которую считал себя ответственным. Его обожали «музейщики» провинции, он командовал и при мне ими безжалостно, но всегда с пользой для дела. Под горячую руку он мог и послать в «бога-душу-мать» и властей предержащих. Семь лет мы были бок о бок в Клубе коллекционеров. Своим «президентством» он гордился, его девятипудовая фигура была «центровой» на вернисажах. Когда он умер во Пскове, я был в Лондоне. У Кенсингтонского дворца, места пребывания некогда Дианы, я сел на скамейку и с ходу написал большой стих. Место Ямщикова до сих пор осталось не занятым. Нет пока равного, а будет ли?

Савелий Васильевич – именно так я к нему обращался всю жизнь – все-таки не был в доску своим для коллекционеров, они относились к нему с уважением, но дистанцировались. А зря. За собственными амбициями он не забывал Клуба, отстаивал его интересы. Правда, его конфликт с Лихачевым – очень уж они были разные – на пользу Клубу не пошел, хотя отношение ко мне Дмитрия Сергеевича не затронул.

На Клуб коллекционеров пошла мода, хроника событий, выставки, встречи, телепередачи сыпались как из рога изобилия. Часто по каналам выступал и я, став «виповской» персоной, желанной на встречах, вернисажах, в салонах. Пока я еще не был сотрудником Фонда, многое уже было организовано и от ВООПИКа, и от Дома литераторов, и в залах СФК на Старой Басманной.

В июне 1987 года прошла выставка «Образ русской женщины» (так я ее обозначил) в так называемом хаммеровском центре, приуроченная к какому-то женскому международному конгрессу. Работы для нее я собрал из частных московских коллекций и нескольких музеев. Авторы – от Аргунова и Рокотова до Лентулова и Фалька. Я водил Горбачеву и ее гостей, гордый содеянным. Действительно, выставка очаровывала. Раиса Максимовна симпатизировала начинаниям Клуба и, возможно, любила русское реалистическое искусство. Подойдя к одному из портретов – то ли Вишнякова, то ли Тропинина, точно не помню, – она как-то особенно душевно произнесла: «А ведь руки, посмотрите, как у Шилова». Я промолчал. Тем не менее ни одной моей выставочной инициативы она не отвергла и всегда поддерживала.

Позднее я узнал и понял причину такой поддержки и партийным аппаратом. Партийные функционеры на время решили, что мы, коллекционеры, – это достойные представители новой формации собственников. Образованны, несметно богаты, патриотичны и оборотисты. Отсюда и показ в дальнейшем наших коллекций за рубежом, всяческая пропаганда частного коллекционирования в СССР, реабилитация «личных» собраний, интервью с нами и славословия в нашу честь. Не вышло из нас представителей нового класса собственников. Он вырос из кооператоров, «цеховиков», главарей молодежных, секретарей горкомов и райкомов, силовиков и просто криминальных элементов.