Воспоминания Горация

Возобновление моих школьных занятий. — Смерть Лукреция. — Подробности этой смерти. — Оценка поэмы «De natura rerum». — Лукреций — истинный латинский поэт. — Обзор древней поэзии и древних поэтов. — Арвальские братья. — Песнопения салиев. — Пророчества Марция. — Ливий Андроник. — Невий. — Энний. — Атта. — Луцилий. — Плавт. — Теренций. — Причины, по которой поэты исчезли во время гражданских войн и появились вновь с установлением мира.

Со смертью Клодия спокойствие отчасти восстановилось. С изгнанием Милона спокойствие восстановилось полностью.

И я с усердием возобновил свои занятия в школе магистра Орбилия.

Мой педагог определенно взялся за меня всерьез; он вознамерился сделать из меня опору древней римской поэзии.

Незадолго перед тем Италия понесла в этом отношении огромную потерю.

В возрасте сорока шести лет умер Лукреций.

О его смерти ходило множество всяких слухов, но ни в одном из них речь не шла о естественной кончине. Школьные учителя, проповедники нравственности и люди с мрачным мироощущением говорили, что он покончил с собой, не в силах более сносить зрелище римской развращенности.

Момент для этого он выбрал неудачный.

Поскольку Клодий был убит, Милон находился в изгнании, Цезарь отсутствовал, а Цицерон возвратился, наметилось своего рода возвращение к нравственности. Да, Габиний ограбил Иудею и Египет, действуя в собственных интересах и отчасти в интересах Помпея, а Красс добился права вести войну против парфян, после чего Аттей в момент его отъезда из Рима установил у городских ворот треножник, полный пылающих углей, и обрек подземным богам главного денежного дельца, подставившего римлян под стрелы парфян. Но все это не было для автора поэмы «De natura rerum»,[38] философа-эпикурейца, последователя учения Зенона и Федра, поводом для того, чтобы по собственной воле уйти из жизни.

Нет, вероятнее всего он, по словам одних, удавился, а по словам других, отравился в минуту эпилептического помешательства, к которому у него была предрасположенность и которое постигло его из-за любовного зелья, данного ему его любовницей.[39]

То была эпоха любовных зелий, и в Риме подобный способ заставить влюбиться был в большой моде; многие находили его более удобным, чем быть милыми, и более легким, чем быть красивыми.

Отметим, что к этому средству прибегали главным образом женщины, которые достигли определенного возраста и, даже суля золото, не могли найти себе любовников.

В своих стихах против колдуньи Канидии — позднее я назову подлинное имя этой Канидии — я предал проклятию колдуний и любовные зелья.

Воспоминания о смерти Лукреция, живые, как и все детские воспоминания, содействовали изреченному мною проклятию.

Вернемся, однако, к поэме «De natura rerum», которой так восхищался Орбилий и которая в самом деле искрится блистательными красотами.

Мораль ее чисто эпикурейская и атеистическая. Поэт выдвигает в качестве основного положения, что боги, если они существуют, никоим образом не вмешиваются в нисколько не интересные им события в человеческом муравейнике, который копошится на сгустке атомов, именуемом Землей.

Долгое время придерживаясь мнения Лукреция, я никак не высказывался о сути его поэмы, но однажды некий удар грома среди ясного неба заставил меня поменять взгляды, и сегодня я благоговейно воскуряю фимиам всем богам.

Следует сказать, что эта поэма имела огромное влияние на римскую молодежь и породила сомнения даже у богобоязненного Вергилия, который, обращаясь к Лукрецию, говорит:

Счастливы те, кто вещей познать сумели основы,
Те, кто всяческий страх и Рок, непреклонный к моленьям,
Смело повергли к ногам, и жадного шум Ахеронта![40]

Позднее, говоря об Августе, великом восстановителе латинских богов (не следует путать их с греческими богами), я вернусь к различным верованиям, составляющим вороха заблуждений, которые, словно консульские фасции, несли впереди Пиррона и Энесидема, этих двух глав школы скептицизма, их ученики.

Мы сказали о сути поэмы Лукреция.

Что же касается ее формы, то она намного превосходит все то, что появилось до Лукреция: «Афинская чума», «Обращение к Венере», «Похвальное слово Эпикуру» и «Жертвоприношение Ифигении» являются шедеврами поэзии и стихосложения; такими же шедеврами являются и начала всех песней поэмы.