Воспоминания, записанные Оскаром фон Риземаном

Прошлым летом Рахманинов уже получил от концертных импресарио из Вольфсон-бюро предложение дирижировать симфоническим оркестром в Цинциннати, но отклонил его, так как был не удовлетворен условиями. Немного дольше он колебался, прежде чем отвергнуть другое предложение, поступившее к нему в октябре из Бостона: комитет Бостонского симфонического оркестра пригласил его возглавить прославленный оркестр, работая с которым, достиг таких огромных успехов глубоко почитаемый Рахманиновым Никиш. Вплоть до октября этого года оркестром руководил доктор Карл Мук. Но, как уже упоминалось выше, Рахманинов отклонил и это предложение, хотя с материальной стороны предлагаемые условия казались на тот момент более чем приемлемыми.

Два предложения, последовавшие из Америки, заставили Рахманинова решиться пересечь Атлантический океан. Он понимал, что, безусловно, сможет оказаться полезным Америке в том или ином качестве. В Европе, которая все еще страдала от последствий войны, его передвижения ограничивались границами нейтральных стран.

Рахманинов не мог получить визу даже в Америку, но американский консул в Копенгагене – один из самых благожелательных, сочувствующих и мыслящих представителей своего ведомства, – будучи уверенным в политической благонадежности Рахманинова, выдал ему визу.

Незадолго до отъезда Рахманинов получил вторую телеграмму из Бостона, подтверждавшую приглашение и содержавшую сообщение о более щедром денежном вознаграждении.

1 ноября вся семья Рахманиновых погрузилась на маленький норвежский пароход в Осло и покинула Европу. Путешествие было отнюдь не безопасным, поскольку в океане пряталось гораздо больше мин, чем хотелось бы капитану, особенно на пути в Нью-Йорк. К счастью, пароходу удалось избежать их, равно как и других военных опасностей. Судно встретилось с британской военной эскадрой, но англичане не причинили ему никакого вреда.

Рахманинов не знал, что уготовила ему судьба по ту сторону океана. В конце концов, он плыл в «страну неограниченных возможностей» исключительно на свой страх и риск. Еще на борту корабля он отклонил второе предложение из Бостона. Согласно этому предложению он был бы по рукам и ногам связан обязательством дать сто десять концертов, а в то время Рахманинов даже представить не мог, что способен его выполнить. Тогда он еще не знал, каких подвигов в чисто физическом смысле требует от артиста Америка! Но он был уверен, что не погибнет там, даже за пределами Бостона, и что карьера пианиста станет для него более легкой.

Глава одиннадцатая. Америка. 1919

Приезд в Нью-Йорк 10 ноября 1918 года. – День примирения. – Менеджеры Эллис и Фоли. – «Стейнвей и сыновья». – Особенности музыкального развития американской публики. – Рекламная практика в Америке. – Филадельфийский симфонический оркестр и Леопольд Стоковский. – В Европе спустя почти десять лет. – Четвертый фортепианный концерт. – Россия бойкотирует рахманиновские произведения. – Композитор о себе. – Заключение.

10 ноября 1918 года маленький норвежский пароход[110] с семьей Рахманиновых на борту прибыл в Хобокен. 11 ноября был День заключения мира. Стоило путешественникам выйти куда-нибудь или выглянуть из окна гостиницы на улицу, как их взору представлялась странная картина: складывалось впечатление, будто вместо цивилизованной страны они попали в сумасшедший дом. В романе «Нефть» Эптон Синклер очень живо описывает эти сцены:

«С тех пор как появился белый свет, мир еще такого не видывал: все, что могло издавать шум, было пущено в ход. Мужчины, женщины и дети высыпали на улицу и танцевали, пели и вопили до полного изнеможения. Раздавались холостые выстрелы, машины мчались с гроздьями привязанных к ним дребезжащих жестянок, разносчики газет и биржевые маклеры орали, взгромоздившись друг другу на плечи, а солидные, неприступные банковские президенты танцевали канкан с машинистками и телефонистками».