Воспоминания, записанные Оскаром фон Риземаном

Кроме этих свойств, типичных для русского человека, музыка Рахманинова открывает, конечно, множество совершенно специфических и личных качеств Рахманинова. Если предшествующие страницы верно рисуют облик композитора, то легко определить присущие его натуре качества, раскрытые также и в музыке. Я хочу привлечь внимание только к одной из его черт, которую поверхностный взгляд ошибочно мог бы счесть «нерусской». Это достойная сдержанность, напряженная углубленность, с помощью которых он скрывает самые сильные проявления чувств. Когда сила его страстного темперамента грозила вырваться на волю, он еще туже стягивал путы. В музыке Рахманинова что-то всегда остается недосказанным. Для Рахманинова невозможно обнажить сокровенные чувства. Даже в самом сильном всплеске эмоций он соблюдает большую или меньшую сдержанность, не исчерпывая мощи своего самовыражения. В этом отношении он сильно отличается от своего музыкального и духовного прародителя Чайковского, иной раз повергаемого эмоциями чуть ли не в состояние истерики. Рахманинов никогда не теряет некой доли самоконтроля, несмотря на сокрушающую силу вложенного в музыку чувства. Эта сила, однако, никогда не вызывает окончательного пароксизма, он никогда не предстает перед нами человеком, в отчаянии рвущим на себе волосы, дико жестикулирующим, катающимся по земле и скребущим ее ногтями… Может быть, его музыка не действует на нас так впрямую и с такой же жизненной реальностью, как эго происходит у Чайковского, но ее эффект часто глубже и продолжительнее. Эта особенность рахманиновской музыки, без сомнения, связана с характерным для него отношением к жизни: музыкальный аристократизм, который, конечно, не имеет никакого отношения к его происхождению, поскольку в этом смысле сын извозчика может быть аристократом в той же степени, что и сын короля. Это просто означает, что позиция Рахманинова отличается от позиции обывателя: она существенно свободнее, шире, более сдержанна, умеренна и менее назойлива.

«Музы – дочери памяти. Искусства без воспоминаний не существует», – сказал выдающийся французский писатель и этими словами обозначил точку зрения, с которой мы должны рассматривать и изучать все произведения искусства. Не существует ни одного начинающего художника, который в годы своего развития смог бы избежать разнообразных влияний – если только он не проводит свою молодость на необитаемом острове, полностью отрезанном от остального мира. Юный орел, прежде чем пуститься в дерзновенный полет в неизведанные высоты, должен научиться искусству расправлять крылья у умудренных опытом птиц.