Восстание

С получением этого письма мы начали готовиться к проведению операции ”Чик”. Мы не могли выполнить ее немедленно. Просьба Хаганы, чтобы мы совершили нападение на отель, пришла к нам через несколько недель после того, как они отвергли этот план. Тем временем изменился ряд обстоятельств. В результате мы должны были провести снова все разведывательные операции и пересмотреть ряд важных оперативных деталей. Мы прекрасно сознавали, что диверсия в отеле ’’Царь Давид” будет самой большой из проведенных нами операций и может оказаться единственной в своем роде во всей истории партизанских войн. Совсем не просто проникнуть в самое сердце военного правительства и нанести удар в самой неприступной крепости.

Мы не должны были промахнуться. После 29 июня люди находились в замешательстве. Удар Баркера по официальному руководству ишува оказался сокрушительным. Пораженчество поднимало голову. Люди начали сомневаться, действительно ли мы способны сражаться с британским режимом. Мы понимали, что еврейское самосознание могло быть восстановлено лишь успешной атакой в ответ на удары Баркера. У нас поэтому камень с души свалился, когда мы получили письмо Хаганы, содержащее просьбу приступить к выполнению операции. Мы с энтузиазмом начали пересматривать каждую деталь операции. Мы всегда планировали каждое наше начинание с особой тщательностью, но ни одной из наших боевых операций — за исключением быть может нападения на крепость-тюрьму в Акко — мы не посвящали столько усилий, как при выполнении операции ”Чик”.

Творческие способности Гидди были мобилизованы полностью. Невинные на вид жестяные бидоны из-под молока были начинены взрывчатыми веществами огромной мощности. Они были оснащены всем необходимым. Один механизм определял время взрыва — полчаса после закладки бидонов со взрывчаткой в нужное место; второй должен был предотвратить любую попытку их демонтирования.

Мы тщательно продумали время начала операции. Были выдвинуты два предложения: одно на 11 часов утра, а другое между 4 и 5 часами пополудни. Оба предложения были мотивированы одинаково. Бидоны с молоком могли быть доставлены к правительственному крылу здания отеля ’’Царь Давид” только через кафе ’’Ридженс”, расположенное в подвале крыла здания отеля, занимаемого Баркером и Шоу. В эти утренние и полуденные часы кафе было обычно пусто. В обеденное время там было полно посетителей, среди них как штатские, так и военные. Нам представлялось необходимым произвести взрыв в то время, когда в кафе не будет посетителей.

Мы избрали более ранний час — 11 часов утра — потому, что в это время нам было легче координировать наше нападение с операцией, планируемой ЛЕХИ, — взрыв здания братьев Давид. Было очевидно, что эти операции должны были быть выполнены одновременно: в противном случае каждый лишь помешал бы другому.

Далее мы рассмотрели вопрос, как предупредить людей, чтобы избежать жертв. Прежде всего, чтобы отвести случайных прохожих от здания, мы решили взорвать небольшую бомбу, шумную, но безвредную. Затем мы тщательно отобрали три учреждения, куда должны позвонить, предупреждая о взрыве. Телефонное предупреждение мы собирались сделать тогда, когда наши люди будут уже далеко от подвала отеля. Этими тремя учреждениями были: администрация отеля ’’Царь Давид”, редакция газеты ”Палестайн Пост” и французское консульство, здание которого находилось рядом с отелем. Наконец, мы собирались прикрепить к жестяным бидонам из-под молока, начиненным взрывчаткой, плакатики, гласившие: ’’Мины. Не трогать.” на случай, если британские саперы предпримут попытку демонтировать бидоны после нашего телефонного предупреждения.

Операция ”Чик” была проведена в точности через три недели после того, как мы получили инструкции Хаганы, дававшие зеленую улицу нашей операции. За этот период состоялось несколько встреч между представителями Иргун Цваи Леуми и лидерами движения сопротивления. Один раз группа Штерна попросила отложить выполнение нашей операции, ибо они еще не были готовы к своей. Дважды или трижды мы откладывали выполнение намеченного плана по просьбе командования Хаганы. Эти отсрочки были очень опасны. С каждым разом число людей, которым было известно о намеченной операции, росло. Таким образом, каждая новая отсрочка представляла собой опасность не только для самой операции, но и для ее участников. Мы, соответственно, не раз энергично протестовали против этих отсрочек, но сдавались по необходимости. 19 июля я получил записку от Моше Сне:

’’Шалом!

Мои товарищи сообщили мне о последнем разговоре с вами. Я обращаюсь к вам лично и самым серьезным образом призываю отложить проведение намеченной операции еще на несколько дней”.