Возрождённый дракон

- За это есть лишь одно наказание, известное и признаваемое любым государством, но объявляемое только здесь, в Тар Валоне, в Зале Башни. Я призываю Престол Амерлин объявить преступнику приговор: укрощение.

Элайда обратила сверкающий взор на Эгвейн. Ранд. Что же мне делать? Что же мне делать, о Свет?

— Отчего же ты медлишь? — требовательно вопрошала Элайда. — Порядок подобного приговора существует уже три тысячи лет. Почему ты колеблешься, Эгвейн ал'Вир?

Одна из Зелёных Восседающих вскочила на ноги, сквозь её спокойствие прорвался гнев.

— Стыдись, Элайда! Уважай Престол Амерлин! Относись с почтением к нашей Матери!

— Уважение — холодно отвечала Элайда, — может быть точно так же потеряно, как и обретено. Так что же, Эгвейн? Не проявляешь ли ты своей слабости, своей непригодности для занимаемого тобой поста, наконец? Не может ли случиться, что ты не вынесешь приговора этому мужчине?

Ранд попытался поднять голову, но не смог.

Эгвейн с трудом встала на ноги. Преодолевая головокружение, она пыталась вспомнить, как была Престолом Амерлин, облечённой властью командовать всеми этими женщинами, притом, что всё в ней кричало, будто она послушница, чужая здесь и что-то перепуталось самым кошмарным образом.

- Нет, - произнесла она дрожащим голосом. - Нет, я не могу! Я не стану...

— Она разоблачила себя! — воскликнула Элайда, заглушая попытки Эгвейн объясниться. — Она осудила себя собственными словами! Взять её!

Едва Эгвейн открыла рот ответить, сзади к ней приблизилась Белдейн. Затем жезл Хранительницы ударил Эгвейн по голове.

Темнота.

Сначала Эгвейн почувствовала боль в голове. Спиной она ощущала нечто твёрдое и холодное. Затем послышались голоса. Кто-то говорил шёпотом.

— Она всё ещё без сознания? — Голос скрежетал, будто перепиливали кости.

- Не беспокойтесь, - отвечала женщина, словно издалека. В голосе её слышались неуверенность, страх, и стремление скрыть и то, и другое.

— Прежде, чем она поймет, что происходит, всё уже будет кончено. И тогда она будет наша, и мы распорядимся ею так, как нам вздумается. Может, отдадим её вам для забавы.

— Но перед этим вы сами её используете.

— Разумеется.

Голоса затихли где-то вдали.

Рука Эгвейн скользнула вдоль бедра, прикасаясь к нагому, покрытому шишками телу. Она чуточку приоткрыла глаза. Обнажённая, вся в синяках, девушка лежала на шершавом деревянном столе в помещении, напоминающем собою заброшенную кладовую. В спину ей впивались занозы. Во рту стоял металлический привкус крови.

На другом краю комнаты стояли несколько Айз Седай, бурно обсуждающих что-то приглушёнными голосами. Боль в голове мешала Эгвейн думать, однако она сочла необходимым их сосчитать. Тринадцать.

Ещё одна группа - мужчины в чёрных плащах с капюшонами - присоединилась к Айз Седай, которые, казалось, разрывались между страхом и попытками выглядеть хозяевами положения. Один из мужчин обернулся и поглядел в сторону стола. Мертвенно-белое лицо его под чёрным капюшоном было безглазым.

Эгвейн не было нужды считать Мурддраалов. Она знала. Тринадцать Мурддраалов, и тринадцать Айз Седай. Все прочие мысли покинули её сознание, и девушка, закричала, объятая ужасом. Но даже сжатая до треска костей в тисках страха, она дотянулась до Истинного Источника, отчаянно цепляясь за саидар.

— Она очнулась!

Не может быть! Ещё рано!

— Ограждайте её! Быстрее! Быстрее! Отсеките её от Источника!

— Слишком поздно! Она слишком сильна!

— Хватайте её! Живее!

К рукам её и ногам потянулись чужие руки. Бледные, словно тесто, руки, похожие на ютящихся под камнями слизняков, и управляли этими руками умы существ с бледными, безглазыми лицами. Эгвейн знала: стоит этим рукам прикоснуться к её телу — она не сможет сохранить рассудок. Сила наполнила её.

Языки пламени вырвались из кожи Мурддраала, прорываясь сквозь чёрное одеяние, словно кинжалы из огня. Визжащие Полулюди корчились и возгорались, точно промасленная бумага. От стен отрывались куски камня величиной с кулак, со свистом носились по комнате и вонзались в живые тела, исторгая из тех визг и урчание. Воздух бурлил, метался и завывал, обращаясь в смерч.

Медленно, с трудом преодолевая боль, Эгвейн оторвала себя от стола. Ветер трепал её волосы и валил с ног, но девушка продолжала свивать вихри, меж тем продвигаясь нетвёрдой поступью к выходу. Вдруг перед ней встала Айз Седай, женщина была в синяках и кровоподтёках, но окружена сиянием Силы. Из тёмных глаз её глядела смерть.

В памяти Эгвейн всплыло имя женщины. Гилдан. Закадычная подруга Элайды, вечно они шептались по углам, а по ночам запирались вдвоём. Эгвейн до боли сжала губы. Пренебрегая камнями и ветром, она сжала кулак и со всей силы ударила Гилдан промеж глаз. Красная сестра — Чёрная сестра — рухнула наземь, будто кости её расплавились.

Потирая костяшки пальцев, Эгвейн проковыляла в коридор. Благодарю тебя, Перрин, подумала она, ты показал мне, как это делается. Однако ты не говорил, как больно бывает тому, кто бьёт.