Возвращение

Глава 10 Исход

В ночь, на двенадцатый день месяца тишрей большая группа мужчин, женщин и детей, всего 932 человека, оставила пределы Александрии Месопотамской.

Не зажигая факелов, в полной темноте, люди спешно покидали город. Впереди шел компактный отряд Шауля. Как и при уходе из Модиина, в центре отряда находились женщины. Были здесь и юноши, еще неокрепшие после тяжелых ранений.

Разница состояла лишь в том, что на этот раз к группе Шауля вплотную примыкали сотни стариков, женщин и детей, покидавших город. Это были жители иудейской общины Дура-Европоса, нашедшие в Александрии убежище. И опять они, гонимые новыми страхами, были вынуждены идти в неизвестность.

В колонне, покидавшей Александрию, шли также человек сорок местных жителей, чьи предки-иудеи пользовались значительными льготами, предоставленными еще Александром Македонским, основавшим Александрию Месопотамскую. Этих людей угонял страх перед грозными переменами.

Колонну замыкало множество вьючных животных, груженных съестными припасами, водой, дорожными шатрами и нехитрым домашним имуществом. Где-то в центре колонны на муле ехал рав Нафтали. Рядом с ним находились шесть конников – фессалийцев и двенадцать молодых мужчин, выходцев из Дура-Европоса.

Тех самых молодых людей, которые оказали Филону помощь при перевозке тяжелых катапульт в Александрию. Все они были хорошо вооружены и выполняли особое задание командующего – охраняли казну, необходимую для оплаты таможенных налогов при переходе через владения нескольких воинственных племён, а также задаток, в счет заказанного оружия.

Греческий отряд, выделенный командующим армии Силоносом, двигался особняком. Днем – на расстоянии видимости глаза. Ночью вплотную придвигался к колонне. Командовал отрядом лично Филон, что свидетельствовало об особой важности выполняемого задания.

Изредка греческий офицер встречался с Шаулем, ехавшим впереди колонны Обменивались наблюдениями. Сверяли проделанный путь с имевшейся у каждого из них картой.

Спустя два дня они почти одновременно засекли группу неизвестных всадников, следовавших за колонной, однако разведчикам, высланным Филоном, никого поймать не удалось. Неизвестные исчезли.

В конце второго дня пути налетел сухой пустынный ветер. Явный признак близости к Аманикским Воротам – широкому ущелью, рассекающему горные массивы.

Эти массивы отделяли Месопотамию от Великого Моря.

Ветер принес струи песка, желтоватую пыль и облака крупной, трещащей под ногами, саранчи. Именно эта саранча и вызвала наибольший переполох.

Дети тут же принялись ловить насекомых, взрослые отгоняли кузнечиков от лиственных покрытий дорожных шалашей, а бывшие жители Александрии встретили саранчу с радостью, ловили тысячами, прятали в мешки, чтобы затем, разложив костры, приготовить лакомую еду, либо есть в засушенном виде. Филон с интересом наблюдал за странной охотой.

По дну ущелья несла свои воды река Пирам. Четвертая часть пути была пройдена. Для ночного привала и отдыха выбрали обширную поляну, раскинувшуюся у подножья горы и простиравшуюся до самого берега реки.

При наступлении зимних дождей воды Пирама заливали эту поляну и сейчас она была покрыта густой сочной травой, чабрецом и высоким ветвистым кустарником.

Близость реки обеспечивала сохранность запасов воды, взятых в дорогу. Люди расслабились. Они могли отдохнуть и вволю поесть. В прибрежных зарослях водилось множество дичи, особенно фазанов, позволительных иудеям для еды. В прозрачной воде то и дело всплескивала крупная форель.