Читаем Вперед, в прошлое (СИ) полностью

Переговариваясь, словно старые приятели, они и появились перед лицом всего актерского состава и режиссеров.



Глава 6

Начало пути.




Гейл, после недолгого, но такого продуктивного общения с Рэнди, понимал, что первое чтение сценария должно пройти отлично, но он не представлял, что это будет настолько мощно. У мужчины перехватило дыхание, когда в первой же реплике Джастина он услышал все: и страх, и неуверенность, и аморальное, но такое понятное желание парня попробовать запретный плод. Рэнди Харрисон исчез. Перед Гейлом сидел Джастин Тейлор. Юный, неопытный, но такой решительный молодой человек. Тот самый юноша, который в будущем необратимо изменит жизнь Брайана Кинни. Тогда еще мистер Харольд не знал, что именно Рэндольф Харрисон станет для него точкой связи, опорой и объектом чувств, которые не уступали в своей силе эмоциям Брайана.


- Как дела? – на автомате Гейл произнес фразу своего персонажа, не сводя взора с Рэнди, который полностью растворился в Джастине. Даже взгляд был другой.


- Да просто хожу тут по барам! – поговорил Харрисон, стараясь показать уверенность, которой не чувствовал юный Тейлор, - «Мальчик игрушка», «Мясной крюк»….


- «Мясной крюк»? Тащишься по коже? – вопросил Брайан Кинни, который, повинуясь магическим флюидам, исходящим от Рэнди, полностью затопил мысли Гейла.


- А то! – Быстрый взгляд из-под светлых ресниц.


Гейла охватило странное чувство. Как-будто его затягивало в какой-то водоворот. Это было необратимо. Это было страшно. Казалось, что сейчас сталкиваются реальность и вымысел. Чувства Кинни, впервые увидевшего солнечного блондина, слились с чувствами Гейла, который смотрел на Рэнди и понимал – вот сейчас это тоже случилось. Самое странное заключалось в том, что Гейл никогда еще не смотрел ТАК на другого мужчину. Чтобы там ни было, он мог восхищаться представителями своего пола, симпатизировать им, или даже немного завидовать, но Харольд никогда не испытывал ничего подобного тому, что он ощущал, глядя на своего нового партнёра по съемкам.


Это было не правильно! Это было пугающе! Это было прекрасно. Харольд одновременно хотел сбежать и оказаться поближе, чтобы впитать ауру Харрисона, его мастерство актера, его тепло…


Кое-как закончив чтение пилота, Гейл торопливо попрощался с ребятами и устремился к выходу. Нужно было прийти в себя и попытаться понять, какого черта происходит.


Это же не могло быть желанием, правда?


Ерунда!


Но, как только вспоминались все те откровенные сцены, которые в скором времени им доведется сыграть, Гейла бросало в дрожь.


- Гейл! – ворвался в его размышления знакомый, звонкий голос, - Гейл!


Внутренне застонав, Харольд все же обернулся, чтобы встретится глазами с глубоким, синим взором одного блондина.


- Куда это ты так рванул? – с улыбкой осведомился Рэнди, - я думал, мы с тобой выпьем по чашке кофе, чтобы обсудить наши совместные сцены…


И не обращая внимания на выражение лица Гейла, Харрисон потянул его вперед, продолжая разглагольствовать:


- Ты можешь вообще поверить в то, что уже на второй день съемок мы будем делать ту самую сцену в лофте Брайана? Невероятно! Без подготовки, без репетиций….


Гейл машинально перебирал ногами в сторону парковки, вслушиваясь в голос Харрисона. Выпить кофе вместе было не лучшей идеей, по крайней мере сейчас. Но сопротивление выглядело бы глупо. Да, Гейл знал, что им предстоит сыграть, но КАК они собираются это делать, не имел ни малейшего представления. Конечно, Харольд теоретически знал о том, как проходит весь процесс у геев, но, самому научить тысячи людей по ту сторону экрана, как правильно делать римминг, был явно не готов. Но Рэнди совсем не испытывал неуверенности. Скорее Харрисоном владел веселый энтузиазм, который он волнами выплескивал на партнера.


- Гейл! Чего молчишь? – снова спросил Рэнди, когда они подошли к машине Харольда, припаркованной почти у самого выхода, - согласен, что нам придется здорово постараться, чтобы сцена не выглядела взятой из дешевого порно?


Гейл с натянутой улыбкой кивнул и забрался внутрь авто. Нажав кнопку, чтобы открыть пассажирскую дверь для терпеливо ожидающего Рэнди, он на мгновение зажмурился. Слишком много эмоций. Слишком мало времени на их осознание.



***



Но обед с Рэнди прошел на удивление весело. Гейл даже забыл о собственных недавних страхах и сомнениях, наслаждаясь остроумием и смекалкой нового товарища. Харрисон развлекал его различными историями, которые с ним приключались в театре. Сам Гейл поведал ему, что «Квиры» его первый опыт в качестве актера. Он даже рассказал о том, что безумно боится не соответствовать. На что Рэнди лишь хмыкнул:


Перейти на страницу:

Похожие книги

Том 2: Театр
Том 2: Театр

Трехтомник произведений Жана Кокто (1889–1963) весьма полно представит нашему читателю литературное творчество этой поистине уникальной фигуры западноевропейского искусства XX века: поэт и прозаик, драматург и сценарист, критик и теоретик искусства, разнообразнейший художник живописец, график, сценограф, карикатурист, создатель удивительных фресок, которому, казалось, было всё по плечу. Этот по-возрожденчески одаренный человек стал на долгие годы символом современного авангарда.Набрасывая некогда план своего Собрания сочинений, Жан Кокто, великий авангардист и пролагатель новых путей в искусстве XX века, обозначил многообразие видов творчества, которым отдал дань, одним и тем же словом — «поэзия»: «Поэзия романа», «Поэзия кино», «Поэзия театра»… Ключевое это слово, «поэзия», объединяет и три разнородные драматические произведения, включенные во второй том и представляющие такое необычное явление, как Театр Жана Кокто, на протяжении тридцати лет (с 20-х по 50-е годы) будораживший и ошеломлявший Париж и театральную Европу.Обращаясь к классической античной мифологии («Адская машина»), не раз использованным в литературе средневековым легендам и образам так называемого «Артуровского цикла» («Рыцари Круглого Стола») и, наконец, совершенно неожиданно — к приемам популярного и любимого публикой «бульварного театра» («Двуглавый орел»), Кокто, будто прикосновением волшебной палочки, умеет извлечь из всего поэзию, по-новому освещая привычное, преображая его в Красоту. Обращаясь к старым мифам и легендам, обряжая персонажи в старинные одежды, помещая их в экзотический антураж, он говорит о нашем времени, откликается на боль и конфликты современности.Все три пьесы Кокто на русском языке публикуются впервые, что, несомненно, будет интересно всем театралам и поклонникам творчества оригинальнейшего из лидеров французской литературы XX века.

Жан Кокто

Драматургия