Читаем Вперед, в прошлое (СИ) полностью

Спустя несколько минут к Гейлу вернулась способность адекватно воспринимать окружающий мир и он распахнул тяжелые веки, чтобы встретится взглядом я блестящими голубыми глазами Рэнди. Блондин удовлетворенно улыбался, периодически целуя Гейла в низ живота и ласково поглаживая расслабленные бедра. Постепенно остывающая вода вся так же стекала по их телам, и блондин, нетерпеливо слизывающий с губ влагу, выглядел настолько горячо и одновременно трогательно, что хотелось растворить его в себе, сжать настолько крепко, чтобы не осталось ни одного сомнения в том, что он, наконец, принадлежит ему.


Выключив воду, Гейл, утробно заворчав, потянул любовника вверх, чтобы припасть к его губам в благодарном поцелуе. На языке Рэнди отчетливо различался его собственный вкус, но это не было неприятно. Скорее это было возбуждающе и невероятно интимно. И Харольд удовлетворенно улыбнулся, чувствуя, как привычная нежность затапливает грудь.



- Это было невероятно! – прошептал он, встречаясь взглядом с лучащимся радостью взором Рэнди, - Господи, я даже не мог представить, что можно испытывать что-то подобное!



Харрисон засмеялся и потерся носом о щеку Гейла, оставляя на ней невесомый поцелуй.



- Можно подумать ты никогда сексом не занимался! – поддел он любовника, продолжая касаться руками его тела, везде, куда мог дотянуться.



Гейл игриво шлепнул партнера по заднице и, игнорируя возмущенный вскрик, нежно прикусил мочку уха.



- Ты сам знаешь, что это не одно и то же! Сравнить минет от женщины и от тебя – все равно, что попытаться найти общие черты между тофу и сочным стейком.



Фыркнув от употребленного Гейлом сравнения, блондин самодовольно оскалился.



- Это только начало! – он толкнулся собственным, никуда не девшимся стояком в бедро Гейла, - я намерен ближайшие несколько дней не выпускать тебя из кровати. Ты мне должен целый год...



Гейл застонал, когда почувствовал на своей шее влажный язык Рэнди, выводящий невидимые узоры на его коже. Тело вновь с готовностью вспыхнуло, подчиняясь нежному напору. Казалось, что ему никогда не будет достаточно Рэнди.



- Маленький дьявол! – выдохнул он в светлую макушку и опустил ладонь на задницу партнера. Рэнди застонал и подался назад за прикосновением, но в этом звуке Гейл ощутил такую нужду, такую страсть, что каждая клеточка мужчины откликнулась на этот призыв.


Интуитивно понимая, что любое его действие будет желанным для Рэнди, Харольд опустил вторую руку и обеими ладонями сжал попку любовника, приподнимая его над полом, лаская нежную кожу подушечками пальцев. Блондин застонал и опустил голову на плечо Гейла, подаваясь вперед. Его каменный член уперся в живот брюнету.



- Гейл! – простонал Рэнди, потираясь своим телом о стройное тело мужчины перед собой, - я хочу тебя, я так тебя хочу….



И снова молнии в теле Харольда прочертили огненную линию от шеи и до самых бедер, отзываясь в паху привычным жжением.



- Рэндс! – выдохнул он, откидывая голову назад и понимая, что хочет блондина не меньше, - ты, блядь, сводишь меня с ума!



Пробурчав что-то нечленораздельное, Рэнди оторвался от Гейла и, невесомо поцеловав в губы, потянул к выходу из кабинки.



- Пойдем! – проговорил он, не утруждая себя тем, чтобы вытереться и дать сделать то же самое партнеру, - я хочу в полной мере насладиться тобой. Я хочу видеть тебя всего… целовать тебя… чувствовать. Я так давно мечтал об этом.



И Гейл не собирался ему мешать. Переставляя ватные ноги, он последовал за блондином в спальню.


Оказавшись около кровати, Рэнди притянул к себе Гейла и, страстно поцеловав, толкнул на прохладные простыни, хищно блестя темными от страсти глазами.


Харольд наблюдал за любовником, за его плавными движениями, пока тот укладывался рядом с ним и чувствовал, как его кровь снова закипает. Харрисон устроился на боку лицом к Гейлу и положил руку на смуглое бедро. Харольд не мог отвести глаз от Рэнди.


Блондин был прекрасен. Матовая кожа, стройное, мальчишечье тело, рубиновые губы, по которым он то и дело пробегал влажным языком… шелковистые, влажные волосы, в которые так приятно было погружать пальцы…


Опустив глаза вниз, Гейл увидел большой красивый член в облачке светлых волос. Он был напряжен и подрагивал, а сверху, на самой вершинке выступила прозрачная смазка.


Повинуясь инстинкту и неимоверному желанию, Гейл опустил руку и, сняв капельку, с удовольствием облизал палец, ощущая, как вкус Рэнди взорвался у него во рту тысячами самых разнообразных ощущений.


Блондин был сладким. И горьким. Соленым и чуточку терпковатым. Он пах желанием, мятой и совсем немного лимоном. Это было самым лучшим из того, что пробовал Гейл.


Это был Рэнди.



- Харольд! – простонал блондин, наклоняясь и обдавая дыханием лицо Гейла, - надеюсь, ты готов к тому, что последует дальше. Потому что я не намерен выпускать тебя из постели, как минимум до начала съемок.



Перейти на страницу:

Похожие книги

Том 2: Театр
Том 2: Театр

Трехтомник произведений Жана Кокто (1889–1963) весьма полно представит нашему читателю литературное творчество этой поистине уникальной фигуры западноевропейского искусства XX века: поэт и прозаик, драматург и сценарист, критик и теоретик искусства, разнообразнейший художник живописец, график, сценограф, карикатурист, создатель удивительных фресок, которому, казалось, было всё по плечу. Этот по-возрожденчески одаренный человек стал на долгие годы символом современного авангарда.Набрасывая некогда план своего Собрания сочинений, Жан Кокто, великий авангардист и пролагатель новых путей в искусстве XX века, обозначил многообразие видов творчества, которым отдал дань, одним и тем же словом — «поэзия»: «Поэзия романа», «Поэзия кино», «Поэзия театра»… Ключевое это слово, «поэзия», объединяет и три разнородные драматические произведения, включенные во второй том и представляющие такое необычное явление, как Театр Жана Кокто, на протяжении тридцати лет (с 20-х по 50-е годы) будораживший и ошеломлявший Париж и театральную Европу.Обращаясь к классической античной мифологии («Адская машина»), не раз использованным в литературе средневековым легендам и образам так называемого «Артуровского цикла» («Рыцари Круглого Стола») и, наконец, совершенно неожиданно — к приемам популярного и любимого публикой «бульварного театра» («Двуглавый орел»), Кокто, будто прикосновением волшебной палочки, умеет извлечь из всего поэзию, по-новому освещая привычное, преображая его в Красоту. Обращаясь к старым мифам и легендам, обряжая персонажи в старинные одежды, помещая их в экзотический антураж, он говорит о нашем времени, откликается на боль и конфликты современности.Все три пьесы Кокто на русском языке публикуются впервые, что, несомненно, будет интересно всем театралам и поклонникам творчества оригинальнейшего из лидеров французской литературы XX века.

Жан Кокто

Драматургия