«Вратарь, не суйся за штрафную!». Футбол в культуре и истории Восточной Европы

Сегодня, двадцать пять лет спустя, мы с «Хайдуком» напоминаем давно расставшуюся пару: не проявляем никакого интереса друг к другу, встречаемся случайно, например летом, когда в конце июля и начале августа сплитский клуб снова пытается пробиться в осенний сезон второразрядного или третьеразрядного европейского кубкового турнира, а я провожу отпуск с Майей и детьми на Пелешаце или Браче. Тут я вижу свою бывшую команду на экране телевизора в соседнем баре и иногда, в память о старых добрых временах, искоса слежу за матчем минут десять-двадцать, но всегда убеждаюсь, что это уже не то. В первые годы нашего расставания я еще находил в игре «Хайдука» былой шарм, тот самый, благодаря которому много лет назад нам с отцом было не в лом осенним вечером прижиматься к стене плечниковских портиков и, несмотря на проливной дождь и то, что видно ровно половину поля, упорно оставаться на стадионе, мы промокли насквозь, у отца под мышкой обязательная газета, у меня в руке маленький белый шелковый флажок «Хайдука», этот трофей (для сегодняшних детей он, наверное, сравним с сувенирами из Гарда, Лего или Диснейленда) на следующий день я с гордостью буду демонстрировать на перемене в школьном коридоре. Сегодня от этой страсти не осталось и следа. Может, все дело в расстоянии между Любляной и Сплитом, которое, несмотря на скоростную трассу Далматина (пришедшую на смену ёрзанью через Плитвицы, Крбавско полье и Книн), с тех пор почему-то стало длиннее, вот и мой кабельный оператор вторую программу ХТВ, а с ней и матчи «Хайдука», переместил куда-то на восьмидесятое место, так что между нами теперь оказалась вся Западная Европа и Северная Америка. Как там народ говорит? С глаз долой, из сердца вон.

Перевод со словенского Надежды Стариковой

Дино Баук родился в 1973 году в г. Любляна, в Словении, учился на юридическом факультете в университете Любляны. Работает юристом в юридической конторе Ferfolja Ljubič Bauk o. p., d. o. o. Баук регулярно печатается в известном еженедельнике Mladina (Ljubljana). Публиковал короткие рассказы, а в 2015 году вышел в свет его первый роман «Конец. Еще раз» (Konec. Znova), за который он в том же году получил приз Союза издателей Словении за лучшую книгу.

Его текст «„Хайдук“ и я» впервые выходит в русском переводе.

Штефан Краузе

Обманчивый свет

Краткая типология прожекторных мачт в Восточной Европе

Дирк Зуков, Штефан Краузе

…Чтобы разрешить все же безвкусные панорамы с заливным светом… Вечерами подсвеченные футбольные стадионы — словно солнечный закат: их общепризнанная красота недейственна, как просроченное медицинское заключение: быть может, и нет у тебя ни рака, ни даже насморка, однако поверить на слово мы тоже не можем…

Петер Эстерхази. Не искусство[659]

Начиная с XIX века сооружения заливного света входят в историю (промышленного) искусственного света. Они служат для выделения, освещения и визуализации объекта, помещенного на сцену и озаренного светом ценой огромного расхода электроэнергии, и к тому же в значительной мере участвуют в восприятии объекта наблюдателем. В этом смысле в потенциальной форме они создают те «просветы», о которых говорит Вольфганг Шивельбуш[660]. Смонтированное на мачтах или башнях, оборудование подобного рода встречается в самых разных сферах и помимо спорта. Приходит на ум освещение в портах, на железнодорожных сооружениях (например, сортировочных станциях), аэродромах, германо-германской границе и пунктах перехода через нее, в тюрьмах, исправительных или концентрационных лагерях. Функции искусственного света при затоплении какой-либо площади светом, как правило — резким, заметно различаются в зависимости от места его применения. Если на транспортных сооружениях благодаря свету рабочее время продолжается на протяжении всей ночи, и освещение подчинено интересам (функционально-технической) безопасности предприятия, то на границе осветительное оборудование — часть аппарата наблюдения. В концлагерях в использовании света наблюдаются также коннотации грубого (и неправого) наказания и смерти. После Освенцима отблески заливного освещения любого промышленного предприятия напоминают о ярком освещении сторожевых башен, о деятельности «фабрик смерти» в нацистских лагерях смерти во время Холокоста[661].

Ил. 1. Будапешт. Кладбище Кишпешт и стадион «Божик». 2017. Фото: Штефан Краузе