Времени в обрез: ускорение жизни при цифровом капитализме

При этом я вовсе не отрицаю культурного значения нашей текущей ориентации на быстротекущую, насыщенную жизнь как на хорошую и оценку ее в качестве таковой. Тональность дебатов о нехватке времени по большей части носила негативный характер, притом что в первую очередь поднимались такие проблемы, как поиск баланса между работой и семейной жизнью. Однако привлекательность высокого темпа жизни в большом городе неразрывно связана с преобладающими современными идеалами. Культурное ускорение, которое извлекает максимум из времени, имеющегося в распоряжении индивидуума, и реализует все доступные варианты из обширного диапазона возможностей, предлагаемых миром, является светской версией человеческого счастья[160]. Культурные дискурсы, которые высоко ценят интенсивную жизнь, отличающуюся высоким уровнем потребления, требуют от людей напряженной жизни, одновременно полной стресса и порождающей чувство уверенности. Возрастающее значение потребления с точки зрения формирования современной идентичности питает спрос на сверхскоростное гиперпотребление. В рамках групп, обладающих высоким статусом, престижным становится много работать и проявлять наибольшую активность на работе. Более того, тем же самым наиболее загруженным людям свойственна наибольшая ненасытность досугового потребления.

Авторы рассмотренных мною исследований делают важный шаг, привлекая культурные нормы, связанные с временем, к решению парадокса измотанности. Однако в этих работах весьма рискованно подразумевается, что торжествующая культура скорости полностью соблазняет людей во всех аспектах жизни. На самом же деле, например, с удлинением рабочего дня, что само по себе является причиной стресса, в равной мере связаны как личный выбор, так и организационные препятствия. Более того, огульное осуждение потребительской культуры, нашедшее выражение в заявлении Зигмунта Баумана о том, что «„консьюмеристский синдром“ сводится к скорости, излишествам и расточительству», преувеличивает место потребления в современной культуре и отрицает то удовлетворение, которое оно может дать[161]. Для того чтобы понять причины широкого распространения ощущения нехватки времени, нужно тщательно изучить объективные обстоятельства, вызывающие чувство измотанности, а также оценить изменяющиеся культурные нормы загруженности.

Однако принципиальное значение для современного переживания скорости имеет и наше взаимодействие со всевозможными технологиями ускорения. Значительная часть авторов, освещающих вопрос о сжатии времени, упускает из виду такой важный момент, как роль информационных и коммуникационных технологий. Современный образ жизни предполагает насыщенный технологиями, мультимодальный мир повсеместной подключенности. Электронные средства связи и новые медийные системы во все большей степени составляют основу нашей повседневной жизни. В то время как многозадачность, связанная с детьми, уже является объектом исследований, изучение многозадачности, связанной с цифровыми технологиями, только зарождается. Тем не менее обрисованная выше концепция ускоряющегося общества предполагает наличие непосредственной связи между техническим ускорением и растущей нехваткой времени. Этой теме будет посвящена оставшаяся часть книги. В следующей главе мы рассмотрим эти вопросы в контексте наемного труда.

Глава 4 Работа при постоянной подключенности

Важно что-либо делать, действовать, меняться, ценится любое движение в отличие от стабильности, часто расцениваемой как бездействие.

Люк Болтански и Эв Кьяпелло. Новый дух капитализма

Как ни странно, мы мало что знаем о том, каким образом и насколько ощутимо информационные и коммуникационные технологии влияют на опыт работы в XXI в., что является темой данной главы. Тем не менее идея о том, что ИКТ по своей природе являются технологиями ускорения, особенно убедительна, когда речь идет о наемном труде. И массовая печать, и научная литература превозносят их потенциал с точки зрения экономии времени, ускорения работы и предоставления людям возможности работать где угодно и когда угодно. Техноэнтузиасты предлагают нам по-новому относиться к работе и организациям и представлять себе «виртуальные организации», «плоские миры» и способность режимов работы к тому, чтобы «следовать за солнцем» и «охватить земной шар». Участники дискуссий реже задаются вопросом, как именно все это произойдет, но все сходятся на том, что эти технологии преодолевают традиционные временные и пространственные ограничения, связанные с работой. И наоборот, чем сильнее мы ощущаем себя задерганными в этом новом мире работы, тем чаще обращаемся к цифровым устройствам, чтобы избавиться от нехватки времени.