Времени в обрез: ускорение жизни при цифровом капитализме

Таким образом, опасения, что постоянная доступность, обеспечиваемая мобильными устройствами, выводит рост темпа жизни за пределы предполагаемой возможности людей приспособиться к нему, являются преувеличенными. Использование мобильных устройств не имеет своим непосредственным следствием усиление чувства перегруженности или нехватки времени. Повышение частоты их использования не ведет даже к ощущению спешки в свободное время. Более того, представляется, что способность новых технологий постоянно находиться в рабочем режиме («always-on”») обеспечивает новые возможности для гибкой координации, компенсируя какой-либо неприятный рост нехватки времени.

Сетевые семьи

Итак, на определенном уровне мобильные устройства позволяют нам более гибко и эффективно организовывать нашу жизнь и тем самым обеспечивают экономию времени. Более того, согласно Ричу Лингу, сотовый телефон ознаменовал собой завершение автомобильной революции. «Хотя автомобиль обеспечивает гибкость перевозок, вплоть до распространения сотовых телефонов мы не знали аналогичного прогресса в том, что касается способности координировать передвижения в реальном времени. Находясь в пути, ты был недоступен для связи. Сотовый телефон закрыл пробел»[261]. Так, например, позволяя изменить маршрут уже начавшегося движения, сотовый телефон сокращает время поездки. Отзываясь на знаменитые слова Льюиса Мамфорда, что часы «позволяют не только следить за ходом времени, но и синхронизировать поступки», Линг указывает, что сотовый телефон в настоящее время конкурирует с наручными часами или дополняет их в качестве идеального средства микрокоординации[262].

Впрочем, на протяжении всей этой книги я призывала к осторожности при проведении прямых связей между техническими инновациями и экономией времени. Мы уже сталкивались со многими артефактами, призванными экономить время — такими как стиральные машины. Оценка подобных претензий всегда является сложным делом, поскольку, например, в данном случае люди стали чаще стирать одежду. Иными словами, люди сплошь и рядом используют технику не для экономии времени, а для повышения уровня жизни. То же самое наблюдается и в случае с общественным транспортом. Когда транспорт начинает перемещаться быстрее, многие предпочитают не экономить время, а селиться дальше от работы, и потому поездки на работу отнимают у них столько же времени, что и прежде[263]. Аналогичным образом в случае с сотовым телефоном можно сказать, что мы пользуемся им не столько для экономии времени, сколько для более широкой коммуникации.

Более того, рост масштабов контактов может вывести их на новый уровень. Я уже говорила, что к цифровым устройствам следует подходить как к социоматериальным практикам, развивающимся параллельно существованию, проходящему во взаимодействии с техникой. В том случае, если социальная и техническая сферы взаимно формируют друг друга, технические инновации могут способствовать распространению новых моделей социального взаимодействия, изменяя качество времени и пространства, в которых обитают люди. Иными словами, не исключено, что сотовые телефоны возвещают возникновение целого ряда новых моделей коммуникации, типов социальных взаимоотношений и соответствующих форм жизни. Поэтому полезно пересмотреть наш анализ взаимопроникновения работы и домашней жизни с точки зрения того, каким образом люди при помощи цифровых технологий воплощают в жизнь эти меняющиеся темпоральности и ведут семейную жизнь.

В этом ключе Кристиан Ликопп полагает, что ИКТ задают непрерывную модель опосредованных взаимодействий, складывающихся в «подключенные взаимоотношения» («connected relationships»), когда человек может присутствовать в данный момент времени, но физически отсутствовать. Вместо того чтобы подходить к задачам и взаимоотношениям как к находящимся в пределах той или иной физической сферы, он замечает, что новые коммуникационные устройства (такие как сотовый телефон) не просто дополняют другие устройства или замещают их. Напротив, «вся реляционная экономика „переделывается“ каждый раз путем переустройства технологической сцены, на которой осуществляется межличностное взаимодействие»[264]. Отмечая высокую частоту и небольшую продолжительность звонков и текстовых сообщений с сотовых телефонов (во Франции), он утверждает, что коммуникационные практики переориентируются на практики подключенной межличностной коммуникации. Важно, что, как подчеркивает Ликопп, этот «подключенный» режим сосуществует с прежними способами организации «опосредованных» взаимоотношений, свидетельствуя о становлении нового репертуара средств для управления социальными взаимоотношениями.