Временник Георгия Монаха

4. ^Л- Одна женщина по имени Мавия, сарацинская царица, была христианкой из рода греческого[2104]. И взята была в плен; и за красоту полюбил ее царь сарацинский, и долгие годы в царствовании пребывала. ^{-Л Р-} И много зла причинила <грекам> — и войско погубила /234г/ в жестоких войнах, и много городов в Палестине и Аравии захватила. И упросили ее мир заключить; она же, отвечая, сказала:

— <Не> будет мира, если монах по имени Моисей не будет поставлен епископом в стране моей[2105].

Он в пустыне близ страны той пребывал, добродетелями и чудесами блистая. Просьба ее послана была царю греческому; царь же повелел стратигам как можно быстрее[2106] сделать это. <И> когда вели его в Александрию, чтобы Лукий поставил его епископом[2107], Моисей отказался, сказав:

— Лукий не возложит рук своих на меня: ведь они испачканы кровью святых.

И посрамлен <был> нечестивый Лукий, вынужденный ради общей пользы /235а/ умолкнуть, чтобы от епископов, изгнанных Лукием, Моисей рукоположение принял. Так и стало. ^{-Р Л-} И <так>, поставленный епископом, он был послан к Мавии царице и многих из рода сарацинского сделал христианами. Он много рассказывает об (этом) народе — откуда он произошел, <и> откуда получил имя, <и> как они в 13 лет обрезаются[2108]. ^–Л

5. ^Р- А в городе Эдессе, находящемся между реками[2109], где учил Фома апостол, /Б556/ <царь> Валент, придя <и> увидев великое множество людей правоверных, из церкви изгнанных и на поле службу совершавших, таким гневом разжегся, что своими руками бил по лицу эпарха, за то что не изгнан был оттуда народ христианский, как повелел /235б/ царь. Тот же, эллинами[2110] и царем оскорбленный, собираясь на следующий день выйти губить народ, все же из человеколюбия[2111] открыл это горожанам, известив, чтобы они побереглись и не ходили на общую службу. Наутро он снова, выйдя со своими воинами[2112], вопреки обычаю, великим страхом устрашал /И370/ и делал все, чтобы не погубить ни одного человека. Однако же он увидел, что к месту тому идет больше народа, <чем> обычно, и сбегаются, и многие спешат, как будто боятся, чтобы ни один смерти не <избежал>[2113].

6. Среди них он увидел одну женщину, которая так торопилась и спешила, что, выходя из дому, двери не затворила и не задержалась, чтобы подобающим образом в женский наряд /235в/ прилежно облечься. Несла же с собой младенца и бежала, торопясь, пробираясь сквозь <отряд> эпарха. Тот же, в конце концов, не стерпев, сказал им:

— Возьмите женщину (и) приведите ее сюда.

Когда же ее <остановили и> привели, сказал ей:

— Несчастная женщина, куда ты, спеша, торопишься?

Она же отвечала <ему>:

— На поле, где весь[2114] народ собирается.

Он же отвечал:

— Разве ты не слышала, что туда идет эпарх, чтобы убить всех, сколько попадется?

Она же сказала:

— Слышала, поэтому и тороплюсь, чтобы оказаться там.

Он же сказал ей:

— А отрока куда несешь?

Она же отвечала ему:

— Чтобы и это дитя /Б557/ мучения сподобилось.

Услышав это, эпарх повелел отряду своему вернуться, а свою повозку царскую велел повернуть в цареву палату. И, войдя /235г/ к царю, сказал:

— О царь, если повелишь мне умереть, я готов. <Но> дело, которое ты мне повелел, исполнить не могу.

<И> все рассказал царю о женщине, и укротил намерение[2115] царя. ^-Р

^Р- А в это время крамола, которую нечестивый царь Валент начал против церквей Божиих, на брань с противником обратилась, ибо готы, выйдя из своей страны, по всей стране Фракийской рассеялись и начали беспощадно завоевывать оружием города и села. ^{–Р Л-} Тогда константиноградцы начали жестоко ругать <и> хулить В[а]лента, говоря: "не идешь на войну".

7. А когда он отправлялся на войну, Исаакий, святой монах, взяв за узду царева коня, сказал ему:

— Куда идешь, царь, на Бога вооружившись и Бога имея противником? Валент же, разгневавшись на него, повелел /236а/ сторожить его в доме и пригрозил ему смертью, если вернется, как /И371/ Ахав Михею[2116] пророку. ^-Л А святой Исаакий,[2117] такой же пророческой благодати исполненный, так же ему смерть перед всем народом предсказал. ^Л- Затем была битва с противником у Адрианова града, и побежден был полностью, и вбежал в дом с небольшой дружиной. Враги же, уведав <об этом>, сожгли дом с ним и с бывшими с ним (378г.). Царствовал он, неправедно и нечестиво, 14 лет. ^–Л