Время винограда

Коли погода вас не подвела
и на гору взбираться не обуза,
увидеть можно с Малого Седла
сияющую царственность Эльбруса.

Великая двуглавая гора,

пред нею все никчемно и убого.
Она стоит, как трон из серебра,
воздвигнутый для призрачного бога.

Как тут не слышать шороха времен,

не чувствовать возвышенность момента,
когда за все века на этот трон
не родило и небо претендента?

Но мой сосед, наверное, не трус,

хоть непохожий на героя сказки,
однажды поднимался на Эльбрус
в обыкновенной альпинистской связке.

Он целый час был выше всех громад

и видел мир с сиятельной вершины.
А в будни он читает сопромат
и пиво пьет, как многие мужчины.

Речка Теберда

Между пиков по ущельям
мчится речка Теберда.
То угрозой, то весельем
дышит горная вода.

Мимо умных речка мчится,

мчится мимо дураков —
говорливая сестрица
молчаливых ледников.

Дураки туги на ухо.

Умным слышится в тиши,
как бормочет речка глухо:
— Эй, послушай, не спеши!

Не глуши мой голос песней,

сам послушай Теберду —
охраню от всех болезней,
отведу твою беду.

Я скакала по ступеням.

Но не зря, круглей луны,
вечным пеньем и терпеньем
обкатала валуны.

Ставь костер на перекате

и свари в котле шурпу —
и тебе той встречи хватит
на столетнюю судьбу!

Храм воздуха

Меня на Храм заносит постоянно
не круг друзей, не зов пустой тщеты,
не сытая уютность ресторана,
а притяженье горной чистоты.

На высоте торжественно, как в храме.

Какая даль! Какая тишина!
Недаром мы наедине с горами
себя познать стараемся до дна.

А горы, гордо заломив папахи

и сбросив бурки черные долой,
забыв о подхалимстве и о страхе,
молчат на равных с небом и землей.

Ах, горы, горы! Стоя перед вами,

легко понять, как мы невелики…
Но вот и мы становимся горами.
К нам на виски сползают ледники.

Не страшен больше зуммер комариный,

конфетность лести, тщетность суетни,
и как вершины смотрят на долины,
так мы глядим на прожитые дни.

Осенний тополь

Что ж ты, гордый тополь,
стал сухим и лысым
и на землю сыплешь
бурые листы?
Словно сжег поспешно
пачки давних писем
и воспоминаний
стал бояться ты.

Засвистит зимою

вьюга одичало.
Но тебе, мой тополь,
ни к чему тоска:
ты весною можешь
все начать сначала —
с самой первой почки,
с первого листка…

Кладбище альпинистов