Всадник без головы

It can scarce be.	Вряд ли.
Concealment in the thicket-with half a score of skilled trackers in pursuit-Zeb Stump at their head! No: it cannot be this.	Он знает, что не может скрыться в чаще леса -ведь среди его преследователей не меньше десятка опытных следопытов во главе с самим Зебом Стумпом.
There is no hiding-place for him; and he knows it. What, then, hinders him from sinking under despair, and at once resigning himself to what must be his ultimate destiny?	Что же тогда спасает его от отчаяния? Почему он не покоряется, казалось бы, неизбежной судьбе?
Is it the mere instinct of the animal, giving way to a blind unreasoning effort at impossible escape?	Или это просто слепой инстинкт самосохранения?
Nothing of the kind.	Совсем нет.
The murderer of Henry Poindexter is not mad.	Убийца Генри Пойндекстера -- не сумасшедший.
In his attempt to elude the justice he now dreads, he is not trusting to such slender chances as either a quick gallop across the prairie, or a possible concealment in the timber beyond.	В своей попытке избежать страшного для него правосудия он не станет полагаться ни на своего быстроногого коня, который мчит его по прерии, ни на заросли впереди.
There is a still farther beyond-a border. Upon this his thoughts are dwelling, and his hopes have become fixed.	Но за лесом проходит граница -- вот почему он надеется.
There are, indeed, two borders.	Собственно говоря, там две границы.
One that separates two nations termed civilised.	Одна, которая разделяет две нации, именуемые цивилизованными.
There is a law of extradition between them.	Между ними существует соглашение о выдаче преступников.
For all this the red-handed assassin may cheat justice-often does-by an adroit migration from one to the other-a mere change of residence and nationality.	Впрочем, убийца может обмануть правосудие (как это часто делается), постоянно переходя границу и меняя национальность и место жительства.
But it is not this course Calhoun intends to take.	Однако не этот путь избрал Колхаун.
However ill observed the statute between Texas and Mexico, he has no intention to take advantage of its loose observance. He dreads to risk such a danger.	Как ни слабо соблюдается упомянутое соглашение между Техасом и Мексикой, он не решается положиться на это -- он боится рисковать.
With the consciousness of his great crime, he has reason.	Его страх понятен: это слишком опасная игра для человека, запятнанного таким ужасным преступлением.
Though riding toward the Rio Grande, it is not with the design of crossing it. He has bethought him of the other border-that beyond which roams the savage Comanche-the Ishmaelite of the prairies-whose hand is against every man with a white skin; but will be lifted lightly against him, who has spilled the white man's blood!	Он скачет к Рио-Гранде, но не для того, чтобы перебраться через мексиканскую границу: он вспомнил о другой границе -- о той, за пределами которой кочуют дикие команчи, ненавидящие всех людей с белой кожей. Но его они встретят как друга -- ведь он пролил кровь одного из их врагов!
In his tent, the murderer may not only find a home, but hope for hospitality-perhaps promotion, in the red career of his adoption!	В вигваме индейца убийца может найти не только приют -- он надеется на гостеприимство и на продолжение кровавой карьеры.