Всадник без головы

He has no doubt of being able to reach it, and then his chance of escape will be almost certain. Even if he should not succeed in concealing himself within the thicket, who is there to overtake him? He believes himself to be mounted on the fastest horse that is making the passage of the prairie. Who, then, can come up with him? He congratulates himself on the chance that has given him such a steed. He may ascribe it to the devil. He cannot attribute it to God! And will God permit this red-handed ruffian to escape? Will He not stretch forth His almighty arm, and stay the assassin in his flight?	Колхаун не сомневается, что успеет достичь его и спастись.
Chapter Ninety Seven. The Chase of the Assassin.	Глава XCVII. ПОГОНЯ ЗА УБИЙЦЕЙ
Will God permit the red-handed ruffian to escape? Will He not stretch forth His almighty arm, and stay the assassin in his flight? These interrogatories are put by those who have remained under the tree. They are answered by an instinct of justice-the first negatively, the second in the affirmative. He will not, and He will.	Удастся ли преступнику спастись?
The answers are but conjectural; doubtfully so, as Calhoun goes galloping off; a little less doubtful as Zeb Stump is descried starting after him; and still less, when a hundred horsemen-soldiers and civilians-spring forward in the pursuit.	Зрители наши не сомневаются в этом, видя, как Колхаун мчится прочь галопом; но в них пробуждается надежда, когда за ним бросается Зеб Стумп. Надежда эта крепнет, когда сотня всадников -- военных и штатских -- срывается с места и пускается в погоню.
The doubt diminishes as the last of the pursuers is seen leaving the ground. All seem to believe that the last at starting will be first in the chase: for they perceive that it is Maurice the mustanger mounted on a horse whose fleetness is now far famed.	Она переходит в уверенность, когда к погоне присоединяется еще один всадник; и, хотя он выехал последним, зрители уверены, что он перегонит всех,-- ведь это Морис Джеральд верхом на своем быстроногом мустанге!
The exclamations late ringing through the court have proclaimed not only a fresh postponement of his trial, but its indefinite adjournment.	Все только что происшедшее под дубом означает не перерыв судебного разбирательства, но его прекращение.
By the consent of the assemblage, vociferously expressed, or tacitly admitted, he feels that he is free.	Хоть об этом не было объявлено, Морис Джеральд знает, что он свободен, как этого требовала толпа.
The first use he makes of his liberty is to rush towards the horse late ridden by the headless rider-as all know-his own.	Не теряя ни минуты, он бросается к гнедому мустангу, на котором еще так недавно ездил всадник без головы.
At his approach the animal recognises its master; proclaims it by trotting towards him, and giving utterance to a glad "whigher!"	Гнедой узнал хозяина и, радостно заржав, рысью бежит к нему навстречу.
Despite the long severance, there is scarce time to exchange congratulations.	Как ни долга была разлука, нет времени, чтобы по-настоящему поздороваться.
A single word passes the lips of the mustanger, in response to the neigh of recognition; and in the next instant he is on the back of the blood-bay, with the bridle in his grasp.	Только одно слово срывается с уст мустангера в ответ на приветственное ржание; в следующее мгновение он уже в седле и держит поводья.