Читаем Все имеет свою цену, или принц для Гарри (СИ) полностью

Он, притаившись за дверью, стал ожидать прихода Долохова. Пожиратель не заставил себя долго ждать, насвистывая какую-то песенку, он вошел в камеру. Секунда и холодная сталь взметнулась в свете факелов, и на груди Антония раскрылся алый цветок, предвещающий быструю смерть, тело грузным мешком рухнуло на пол. Сердце остановилось пронизанное холодной сталью.

- Вот и всё. А я предупреждал, – в глазах парня отражалось удовлетворение.

Достав палочку, и одну, и вторую, он освободил Нарциссу, которая с трудом стояла на ногах. Произнеся несколько исцеляющих заклинаний, он, взяв мать за руку, повел её к выходу из подземелий. На удивление, коридоры были пусты, наверное, Тёмный Лорд поводил собрание, те стражи, что остались, были настолько бестолковы, что убрать их не составляло никакого труда. Пленники довольно быстро выбрались из подземелий. Дальше Драко дороги не знал.

- Туда, – подсказала леди Малфой. Откуда она знала планировку резиденции Воландеморта, парень решил не узнавать.

Они выбрались из замка и были уже на полпути к зоне аппарации, когда их заметили.

- Да, удача не может улыбаться всегда, – прошипел парень и бросился бежать, таща за собой мать и параллельно отвечая на проклятия пожирателей. Они нагнали пленников у самой границы. – Люмос Локалус! – яркая огненная вспышка заставила на мгновение остановиться преследователей. – Иди, я следом! – Драко снял с себя медальон и отдал его матери. – Сохрани его для меня.

- Драко, – негромко сказала Нарцисса .

- Спасение!!! – прокричал парень, и вокруг женщины начала образовываться аппарационная воронка.

Сам Драко , с палочкой в одной руке и шпагой в другой , развернулся к пожирателям и вступил в схватку. Стоит признать, что он был прекрасен, великолепно обращаясь и с клинком, и с палочной одновременно, он словно танцевал танец смерти, такой завораживающий в своей опасности и красоте, что можно было невольно залюбоваться его движениями. Когда Леди Малфой исчезла, парень начал медленно отходить к зоне аппарации, чуть переступив её, он аппарировал, но недалеко, все же парень был слаб. Появившись буквально в двухстах метрах от границы зоны аппарации в кустах, он обратился белым хорьком, хотя нет, не белым, кровавым. Вывалявшись в ближайшей пыли и став чуточку серым, он побежал в ближайший лес, благо он был совсем рядом.

Никто, конечно, не обратил внимания, что на ближайшем дереве сидела небольшая летучая мышь, которая в сумерках мартовского вечера наблюдала за побегом этих двоих.

Конец POV Драко.

====== Глава 17 ======

Дверь в гостиную Гриффиндора открылась тихо, портрет полной дамы спал, не подозревая о полуночных гостях. Элиан прекрасно научился обходить некоторые охранные чары замка, и сейчас это ему очень пригодилось. Его хозяин был явно не в духе, да и вся ситуация в целом была неприятна. Мужчина открыл проход и зашел вслед за своим господином. Оставаясь в тени прохода, он остановился – в гостиной были люди.

Рон и Гермиона ждали своего друга уже битый час, а он все никак не появлялся.

- Ну что это за свинство!? Этот идиот думает только о себе, а мы вместо того, чтобы мирно спать, должны его караулить, – пребывая в праведном гневе, возмущалась девушка, сидя в кресле возле камина.

- Герм, ты же знаешь, это приказ директора. И нравится нам это или нет, мы должны его ждать, – меланхолично отозвался рыжеволосый парень.

- Знаю, – огрызнулась она. – Но мне это уже порядком надоело, если директору так нужно, пусть сам с ним и таскается.

- Для этого у него есть мы, и не говори мне, что не имеешь от этого выгоду, Грейнджер. Не волнуйся, скоро все закончится, и мы получим всё, что нам обещано, – парень нехорошо усмехнулся и взглянул на огонь.

Через пару часов дверь в гостиную открылась, являя миру Гарри Поттера, скрытого под маскирующими чарами.

- Гарри! Где ты пропадал? Мы же волновались, – воскликнула девушка и бросилась к темноволосому парню.

- И правда, друг, ты заставил нас изрядно поволноваться, – рыжий тоже встал с кресла.

«Лицемеры», – с отвращением подумал юный лорд.

- Гарри, а кто это с тобой? – спросила девушка, заметив фамильяра.

- О, это тот, кто просто жаждет с вами пообщаться, – медовым голосом протянул юноша, от которого у его «друзей» по телу поползли боязливые мурашки. – Разберись с ними, сделай так, чтобы не было проблем и отправь спать, – со сталью в голосе приказал парень и уселся на диван, приготовившись наслаждаться зрелищем.

- Будет исполнено, милорд, – с поклоном ответил мужчина и в два шага подошел к гриффиндорцам. Рон и Гермиона не успели даже достать своих палочек, находясь в шоке от слов Гарри и ответа мужчины, они просто стояли и смотрели на них. Элиан, преодолев расстояние, разделявшее его и ребят, быстро провел перед их глазами рукой и они будто впали в транс, ну, или на них было наложено Империо. Глаза остекленели, тело расслабилось. Мужчина что-то негромко им говорил, после чего они развернулись и ушли, не проронив ни слова.

- Теперь они не доставят хлопот, господин, – негромко ответил мужчина, остановившись в нескольких метрах от юноши.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Образы Италии
Образы Италии

Павел Павлович Муратов (1881 – 1950) – писатель, историк, хранитель отдела изящных искусств и классических древностей Румянцевского музея, тонкий знаток европейской культуры. Над книгой «Образы Италии» писатель работал много лет, вплоть до 1924 года, когда в Берлине была опубликована окончательная редакция. С тех пор все новые поколения читателей открывают для себя муратовскую Италию: "не театр трагический или сентиментальный, не книга воспоминаний, не источник экзотических ощущений, но родной дом нашей души". Изобразительный ряд в настоящем издании составляют произведения петербургского художника Нади Кузнецовой, работающей на стыке двух техник – фотографии и графики. В нее работах замечательно переданы тот особый свет, «итальянская пыль», которой по сей день напоен воздух страны, которая была для Павла Муратова духовной родиной.

Павел Павлович Муратов

Биографии и Мемуары / Искусство и Дизайн / История / Историческая проза / Прочее
Кино и история. 100 самых обсуждаемых исторических фильмов
Кино и история. 100 самых обсуждаемых исторических фильмов

Новая книга знаменитого историка кинематографа и кинокритика, кандидата искусствоведения, сотрудника издательского дома «Коммерсантъ», посвящена столь популярному у зрителей жанру как «историческое кино». Историки могут сколько угодно твердить, что история – не мелодрама, не нуар и не компьютерная забава, но режиссеров и сценаристов все равно так и тянет преподнести с киноэкрана горести Марии Стюарт или Екатерины Великой как мелодраму, покушение графа фон Штауффенберга на Гитлера или убийство Кирова – как нуар, события Смутного времени в России или объединения Италии – как роман «плаща и шпаги», а Курскую битву – как игру «в танчики». Эта книга – обстоятельный и высокопрофессиональный разбор 100 самых ярких, интересных и спорных исторических картин мирового кинематографа: от «Джонни Д.», «Операция «Валькирия» и «Операция «Арго» до «Утомленные солнцем-2: Цитадель», «Матильда» и «28 панфиловцев».

Михаил Сергеевич Трофименков

Кино / Прочее / Культура и искусство
Рассказчица
Рассказчица

После трагического происшествия, оставившего у нее глубокий шрам не только в душе, но и на лице, Сейдж стала сторониться людей. Ночью она выпекает хлеб, а днем спит. Однажды она знакомится с Джозефом Вебером, пожилым школьным учителем, и сближается с ним, несмотря на разницу в возрасте. Сейдж кажется, что жизнь наконец-то дала ей шанс на исцеление. Однако все меняется в тот день, когда Джозеф доверительно сообщает о своем прошлом. Оказывается, этот добрый, внимательный и застенчивый человек был офицером СС в Освенциме, узницей которого в свое время была бабушка Сейдж, рассказавшая внучке о пережитых в концлагере ужасах. И вот теперь Джозеф, много лет страдающий от осознания вины в совершенных им злодеяниях, хочет умереть и просит Сейдж простить его от имени всех убитых в лагере евреев и помочь ему уйти из жизни. Но дает ли прошлое право убивать?Захватывающий рассказ о границе между справедливостью и милосердием от всемирно известного автора Джоди Пиколт.

Джоди Линн Пиколт , Джоди Пиколт , Кэтрин Уильямс , Людмила Стефановна Петрушевская

Современная русская и зарубежная проза / Прочее / Современная зарубежная литература / Историческая литература / Документальное