Все меняется

– Но потом один глупый мальчишка дососал его до зеленого и чуть не проглотил, и только когда его перевернули вверх ногами и постучали по спине, леденец выскочил.

– Так, никто из вас ни с кем делиться леденцами не будет. Храните их дома. Дососете до одного цвета каждый – и спать.

– У нее сегодня решительное настроение, – сказала Гарриет. – И вообще, мама, мне бы в голову не пришло делиться с кем-нибудь леденцом. По-моему, это противно.

– Вот именно, – Арчи поднялся. – А теперь идите, и чтобы через пять минут, когда я зайду, оба были в постели, и зубы уже вычистили, и так далее. Пожелайте всем спокойной ночи и марш к себе.

Они послушно удалились, как было велено.

В кухне воцарилась такая тишина, что стало слышно, как капает вода из холодного крана. Невилл откупорил вторую бутылку, Клэри принялась раскладывать по тарелкам их ужин. Тем временем Арчи подошел к ней, осторожно развязал тесемки ее грязного передника, обнял ее и поцеловал сзади в шею. Она с улыбкой обернулась:

– Ну и по какому поводу ты на этот раз подлизываешься?

– Чтобы мне досталось больше котлеток, конечно.

Невиллу, глаз у которого был зорким и наметанным, когда он этого хотел, в ту минуту показалось, что от него ничто не ускользнуло. Они из-за чего-то поссорились, но, похоже, уже помирились. Его одолевал голод.

Арчи с ответственным видом направился наверх – «закупорить детей», как он выразился.

– Начнем?

– Конечно. Если мы так и будем пить на голодный желудок, нас скоро развезет.

Они ели в дружеском молчании.

Потом Клэри сказала:

– Чудесно будет в Венеции, правда? Туристы уже почти все разъехались, а погода еще хорошая.

Он пожал плечами:

– Беда в том, что когда я работаю, времени нет больше ни на что. Начинаешь практически на рассвете, и затягивается это на весь день – то в одном месте, то в другом, делаешь кадры, которые не годятся, потому что на них плохо видна одежда, и все приходится переделывать, да еще костюмеры и гримеры поднимают шум из-за каждой дурацкой мелочи, а потом оказывается, что девчонки замерзли, надулись, хотят горячего кофе и наконец присесть.

После паузы Клэри заметила:

– А я охотно съездила бы в Венецию любым способом.

Вернулся Арчи; вид у него был замученный, складки по обе стороны от носа обозначились отчетливее.

– Улеглись?

– Ага. Пришлось пригрозить им Доктором Криминалом. Они хотят, чтобы ты зашла пожелать им спокойной ночи, дорогая.

– Доктор Криминал? Кто это?

– Злодей, который записывает все, что они натворили. На самом деле они его обожают. Он разгуливает по ночам и совершает злодейства.

– Ну что, Невилл, какого ты мнения о положении дел в мире? – спросил Арчи, когда Клэри ушла наверх.

Удивившись, он ответил:

– Да я вообще о нем почти не думаю. И потом, я же все равно ничего не могу сделать, какого бы ни был мнения. Но вообще, по-моему, вокруг мало что меняется, верно?

– Кое-что все же меняется, хоть и медленно. Взять хотя бы либерализацию закона о гомосексуализме, к примеру. Ты за него?

– А как же! Я за любую либерализацию.

– А своему члену парламента об этом говорил?

– Понятия не имею, кто он такой. Так что нет.

– Вот это ты и мог бы сделать.

– Слушай, Арчи, но что от этого изменится? От единственного человека? Только не говори мне, что если все будут поступать, как ты сказал, что-нибудь да изменится, потому что нет, не будут. – Ему казалось, что его нарочно заводят, в нем вскипело раздражение. К счастью, едва Арчи согласился с ним, вернулась Клэри, и он объявил, что ему пора. Свежевычищенный пиджак он надел, старый затолкал в сумку.

Клэри поцеловала его.

– Как хорошо, что ты зашел, – сказал Арчи. – Извини, не хотел тебя дразнить, а шампанское замечательное. – И вечер закончился мирно.

После его ухода Клэри начала убирать со стола, но Арчи остановил ее.

– Я сам сделаю это утром. Не забывай, завтра мое утро, поваляйся подольше. А сейчас пойдем со мной.

На лестнице она обернулась и тревожно, испытующе посмотрела на него.

– Что такое? – спросил он.

– Ничего. Просто страшно стало, что ты такой грустный.

Когда она говорила что-нибудь в этом духе, он особенно остро ощущал груз воздержания. Он по-прежнему виделся с той девушкой в школе, но только издалека, и каждый раз говорил себе, что скоро станет легче. Чего он не мог вынести, так это вот таких недомолвок: несмотря на всю мимолетность, только они одни заставляли его злиться на нее – нет, выводили из терпения.

– Я в порядке, – сказал он. – Я люблю тебя, и я в порядке.

Полли, Джералд и семья

– В целом, леди Фейкенем, – в целом идея устройства свадебных приемов в вашем прекрасном особняке имеет право на существование. Просто понадобится кое-что доработать, прежде чем вы обеспечите своим клиентам то, что желаете. Под последними я подразумеваю людей, готовых платить.

Миссис Монкхерст в безупречном осеннем твиде, кашемире и жемчугах расплела и вновь скрестила ноги в темно-синем нейлоне и села прямее в своем кресле.

– Итак, – продолжала она, – начнем, пожалуй, с того, что не заладилось на прошлой неделе, по вашему мнению.