Все стихи 2016 года по алфавиту (СИ)

Не веря в белизну одежд

Кормильцев завтраками с модой

На взяткодательный падеж.

Теперь вольны искать разлуку,

Иную дату Рождества,

Писать латынью веди, буки,

Детей иначе называть.

Как преждe, хлеб растить, потея,

И строить рай от шалаша,

Рожать, крича, семью затеяв,

Где в именительном дышать.

Я славлю их и славлю выбор

Земли - добра и зла для всех.

Познавший рай из рая выбыл.

Будь славен, первородный грех!

Как веко - туча

Как веко - туча, что не поднялась.

В нее восход (он удивлен ужасно)

Закатывает медленно свой глаз,

Спросонья красный.

О хлебе Петропавловск со вчера

Не позаботился, молясь и славя.

С утра - небесной птицей по дворам,

Как Петр и Павел.

Колоколам бутылочным черед

Провозгласить возврат стеклозаводу.

Как ненадолго сделал нас восход

Страной восхода...

Как всегда

День - как пёс, что выведен, наверно,

В парк на поводке, где, как всегда,

Ноги дам открыты - по годам,

Ветер в голове у кавалеров

Задирает юбки этих дам.

Регулярны выгулы, обычны.

По длине приличий поводка,

По эпохе - видимость чулка,

Кавалеров-кобелей приличность,

Мысли их не прибраны к рукам.

На скамейке, вечной, как планета -

Нагота поэта. Как в кино -

День какой-то, век очередной,

Цифровая луковка брегета,

На часах - без малого... давно.

Как занавес

Как занавес я разделяю

Бездарность и оплаченный восторг,

Ангажементы и шесток.

Пусть, разделяя, шепелявлю.

Театр? Воображения игра.

Буфет давно первоисточник сбора.

Вам бутерброд с икрой? Икра

Краснеет от цены и режиссёра.

Сударыня, вы смотрите на сцены?

Сударыня, вы смотрите на цены!

Вы примечаете, кто в ложах и лорнет

На вас направил. Скажете, что нет?

Я - занавес, мой долг "туда-сюда".

И, шепелявя, отсекаю вас

С воображеньем бутербродным, господа.

Идите шубки надевать.

Как можно не переживать

Как можно не переживать,

Когда январь впал в ступор стылый.

Опять ищу ему слова -

Расшевелить. Дабы, пустыню

В ином краю перекрестя

Лопатой "STOP" у перекрестка,

Верблюд признал сугроб-дитя,

От альбиноса не отрекся.

Чтоб в сурдопереводе снов

Понять мельканье пальцев-веток

Глухонемых говорунов,

Всегда болтающих под ветром.

Январь! Мне проруби в пруду

Не полюбить. Но не нарушу,

И образ к проруби найду,

И снег в солонке обнаружу,

Что редким бисером налип

На черный ломоть тротуара -

Заначкой на упрек земли,

Терзавшей траурным муаром.

***

Захлопнет календарь рука

И слева вправо черным нервом:

"Я бездарь!" - как удар курка

По барабану револьвера.

Картинки из памяти

Печальность жизни без велосипедa

И отвращенье к тёплому компоту,

Китайские фонарики и кеды,

И споры с аргументом апперкота.

Старушки - сухофруктами на лавках,

Дуэльность спиц, фехтующих преловко.

Неспелых яблок краденая сладкость,

Курение на берегу под лодкой.

A в классах - парты, чёрные, как вдовы,

На них - тетради, белые, как девы.

В штанах иголок неизменно вдоволь,

И детство неразрывной ниткой вдето.

Любовь и ей носимые портфели,

Борьба с родными за автокефальность,

Лолиты под одеждами Офелий,

Домов подъезды с запахом фекалий.

Когда б поповы гумна

Когда б поповы гумна, божьи нивки

Сложить в делянку богову одну,

По площади бы город вышел с ними,

А может быть, хватило б на страну.

И были б там общаги, новостройки,

Семейственность соседних домовин,

И мавзолеи цвета стылой крови,

Ограды, выше братства и любви,

И памятники жившим, но забытым,

Могил которых совестно не знать,

И тем живущим, кто давно убиты,

И площади, где каллам времена.

И кто давно сгорел и нынче тлеет

С червём сомнений в глинистой грязи,

Отдельными делянками - евреи

И украинцы, кладбища грузин,

И старики, и молодость, и зрелость,

И дети алкоголиков-отцов,

Кто с детства инвалидами стареют

Вдали от их родивших мертвецов,

Которые смердят давно и гордо.

Свести бы это в нивушку одну -

По площади хватило бы на город,

А, может быть, на целую страну.

Кризис

Поля, где урожаи розг -

Кто власть не пил вином из рос!

Перун, Антихрист и Христос,

Черед царей, усатый изверг.

Кризис.

Товарняком - иконостас,

И, кто бы этот мiр ни пас -

Божился, что живот отдаст,

Но животом топорщил ризу

В кризис.

Одних в острог, других в наряд -

Охраною, благодаря

Подпорке власти главаря -

Рифмоукладчикам харизмы.

Кризис.

Всегда аврал, всегда овраг,

Где притаился злобный враг -

Напасть, унизить, обобрать,

А значит, по свободе тризна.

Кризис.

Miр склонен к меньшему из зол,

Что все же зло, и дым кирзов

Отечества, берез узор -

Он черно-белый в этой жизни.

Кризис.

Она ж - с лотка и с молотка,

Цена, как встарь, невелика.

Нужна тому наверняка,

Кто хочет в рай верблюдом с визой.

Кризис.

Всем с Крысоловом по пути.

Чем проще дудочки мотив,

Тем легче поле перейти,

Исчезнуть, прокляв всех, окрысясь.

Кризис.

Как странно всё

Снова эти странные цвета...

Длится ли всё тот же вешний праздник?

Тыквы снова. Тыквы были там,

Тоже - полы, и свеча всё та в них.

Кто - усатый дух, что мёртв и жив?

Гнали или звали злого духа,

Кости рук под черепом сложив,

Полусумасшедшие старухи?

И оранжев звон колоколов,

И чёрна закуска бранью к водке,

Ведьмы озенитчены метлой,

Малыши с мороженым в пилотках.

Странно всё, и всё переплелось -

Вот Кремлёвский байкер на "Харлее",

Праздники, где страх, любовь и злость,

Крестные ходы под Мавзолеем.

Не одно из двух, а всё из двух,

Полк бессмертный, смертные без толку,