Читаем Все стихи 2016 года по алфавиту (СИ) полностью

Как платье к цвету обстоятельств.


Не сразу отыскав постель,

Ты можешь сесть к столу, который

Расскажет даже в темноте,

О чём писал, с собою споря.


Пускай не будет вкуса вин,

Молитв, удушья, страха, вздоха,

Воспоминаний (c'est la vie)

О той, которую так долго


Люблю, дарю, плодя долги,

Букеты строчек невозможных.

Из многих женщин дорогих

Она, пожалуй, всех дороже.


С любовью преданной моей,

Которой сужен от рожденья,

Наверно, родственных кровей,

Вы обе - женщины мгновенья.


Не блещешь в свете, недосуг.

Но, чтоб моею краше стала,

Я подарю тебе косу

Из благородного металла.


























Кого ты не перевозил!


Кого ты не перевозил!

Чины какие, имена!

Лафеты, а на них - тузы

И всех столетий знамена.


Телегами скрипели те,

В чьих ртах язык поднимешь зря -

Там боль застряла в темноте,

Ни золотят, ни серебрят.


Обол. Поди его потрать!

Торговля только на земле.

Река, навлон за невозврат

Посылки, кислый скрип телег.


Возить и не перевозить,

Вонзая в Стикс своё весло.

Князья, холопы - все в грязи.

Не повезло, но ремесло.


Иных в белилах похорон

Наследьем сбросят у реки,

Во ртах же - золото корон,

Нo жили - думали стихи.


А подвезут меня... Ну, что ж!

Не обещаю, но пошарь.

И если что во рту найдёшь,

То харонятам завещай.


























Колония


Принимается общережимною,

И надеются зеки, что впредь

Не усилится. Сроки пожизненны,

Если общий, то выживешь средь.


Кто сбежал, тот порой возвращается

Добровольно - настолько невмочь,

Где ответсвенность, выбор - отчаянье

Для рождённого зону толочь.


Здесь родное и с детства знакомое,

А параша - и вонь, но мила,

И пахан по понятиям кормится,

И кидает тебе со стола,


А охрана умеренно скотская,

Телевизор, то степь, то лесок

От Балтийского и до Охотского,

Госнадзор часовых поясов.








Константы


Константы не в сонетах и не в танках,

А в ядрах металлических для танков,

В которых - производные останки.

Не жизнь - константа.


Важнее просвещенья - скорость света,

А белого - дождю известный спектр, и

Весь спектр троянских подвигов так смертен,

Как бедный Гектор.


Прости, любовь! И ты - не в постоянных.

Прости поэт! Ты, постоянно пьяный,

Паришь для гравитации буяном

Да всё баянишь.


Казалось, что незыблемее трона?

А получилось - свойства электона

Важней электората и патрона,

Смердо-барона.


Их мало, но подобраны не сдуру.

Я славлю абсолют температуры!

Иду к нему. Там холодно, но мудро -

У Демиурга.


Утроба утра.

Короткой строкой


Он сошёл с ума?

Короток ответ:

Миру занимать

То, чего в нем нет

С самых малых лет.


Ни с него сойти,

Ни вернуть его.

Мир не знал пути,

Глупость - берегов.

Степь да "и-го-го!"


Даже в ясный день

Наводила тьма

Тень на слов плетень,

Умности дурман.

Дурость - это масть.


Что такое жизнь

На свету, во тьме?

Что же ты, скажи!

Но - ни бэ, ни мэ

Или буриме.


Ум - дурацкий гимн

Человеку, он

В думанье - один,

В войнах - миллион

За одеколон.


Больше ли под танк

Нужно взять земли,

Чтобы в ней за так

Дети полегли?

"Очень нужно! Пли!"


Тени на плетнях,

Знавших институт -

Марс... а на камнях

Яблони цветут,

А не то, что тут.


С мыслями про Марс

И сады камней,

Наплевать на нас,

Дохнущих вовне

Думы о стране.


Вечные гробы,

Скорбная слеза,

Маузер во лбы -

"Против" или "за"?

Пустота в глазах.


Корявы в ненависти рты


Корявы в ненависти рты.

И я - нe я, и ты - не ты.

А только "мы", и в темноте -

Те.


Так всё идёт. За годом год.

Для улучшения погод

Берёзы ветру на лугу

Лгут.


Не различимы псарь и царь,

И там удар, и здесь удар.

И горек пряник, сладок кнут

Тут.


Охота будет ли, война -

Средневековы времена.

Ату! В облаве враг и зверь -

Верь.


Царю царёво, а народ...

Он смотрит в рот, подставив рот,

Тюрьма ли впереди, сума -

Тьма.



Кошмарный бред


Липкий бред. Грудная клетка -

Гулкая тюрьма,

В ней на нарах, как на ветке,

Вороном - кошмар.


И пожизненен и зорок

Пристальный глазок,

И нахохлившийся морок

Пиковым тузом.


И шаги по коридору,

Что наверняка -

К этой клетке, у которой

Двери без замка.


Черной птицею над нею -

Пруд. Крыла шуршат.

Ни секунды для сомнений,

Некогда дышать.


Топит, отнимая душу

От живых людей.

И колдует под подушкой

Горстка желудей.



Крассика жанра


Крест деревянный в проёме оконном,

Свету - распятье. На нём, унижаем -

Запад в закате, загнивший покойником

От бездуховности.

Классика жанра.


Ворона ржание. Подлые тени,

Долгие стоны, орган деревянный.

Классика жанра. А тело метелят

Холод вечерний и плётка, и пряник


Кризиса жанра как глупость и ревность.

Нервы открыты, защитой - пижама.

Скользкою жабой, кухаркой царевна

На ночь становится.

Классика жанра.


Кол из осины заточен и воткнут

В прах басурмана. Да здравствует Пушкин!

Сказки России, а нянею - водка

Классика жанра

и кружка-подружка.


Няня-старушка, поэзия-няня.

Гимны избушке, где, беса пужая,

Бьют не по слуху - разят обонянье

Сказочность духа

и классика жанра.


Рыцарь у камня, а тот - поворотный,

Вправо - не то, что налево, а прямо...

Путь твой веками, замшелый и тропный,

Кризисен жанром, что вдолблен царями.






















Краткая биография


Глядел, и лёжа, только свысока

На дутые вершины поколений

И море поколенил в два глотка,

И парка параллельные аллеи,


Где девушек гитарой охмурял,

А бабушек нахмуривал причёской,

Нигде не становясь на якоря,

Чтоб юностью не заплатить за взрослость.


Подушка - как прилавок у плеча,

Эротика и в розницу, и оптом,

И солнце обжигало по ночам

Оранжевой и нежной антилопой.


Перейти на страницу:

Похожие книги

Уильям Шекспир — природа, как отражение чувств. Перевод и семантический анализ сонетов 71, 117, 12, 112, 33, 34, 35, 97, 73, 75 Уильяма Шекспира
Уильям Шекспир — природа, как отражение чувств. Перевод и семантический анализ сонетов 71, 117, 12, 112, 33, 34, 35, 97, 73, 75 Уильяма Шекспира

Несколько месяцев назад у меня возникла идея создания подборки сонетов и фрагментов пьес, где образная тематика могла бы затронуть тему природы во всех её проявлениях для отражения чувств и переживаний барда.  По мере перевода групп сонетов, а этот процесс  нелёгкий, требующий терпения мной была формирования подборка сонетов 71, 117, 12, 112, 33, 34, 35, 97, 73 и 75, которые подходили для намеченной тематики.  Когда в пьесе «Цимбелин король Британии» словами одного из главных героев Белариуса, автор в сердцах воскликнул: «How hard it is to hide the sparks of nature!», «Насколько тяжело скрывать искры природы!». Мы знаем, что пьеса «Цимбелин король Британии», была самой последней из написанных Шекспиром, когда известный драматург уже был на апогее признания литературным бомондом Лондона. Это было время, когда на театральных подмостках Лондона преобладали постановки пьес величайшего мастера драматургии, а величайшим искусством из всех существующих был театр.  Характерно, но в 2008 году Ламберто Тассинари опубликовал 378-ми страничную книгу «Шекспир? Это писательский псевдоним Джона Флорио» («Shakespeare? It is John Florio's pen name»), имеющей такое оригинальное название в титуле, — «Shakespeare? Е il nome d'arte di John Florio». В которой довольно-таки убедительно доказывал, что оба (сам Уильям Шекспир и Джон Флорио) могли тяготеть, согласно шекспировским симпатиям к итальянской обстановке (в пьесах), а также его хорошее знание Италии, которое превосходило то, что можно было сказать об исторически принятом сыне ремесленника-перчаточника Уильяме Шекспире из Стратфорда на Эйвоне. Впрочем, никто не упомянул об хорошем знании Италии Эдуардом де Вер, 17-м графом Оксфордом, когда он по поручению королевы отправился на 11-ть месяцев в Европу, большую часть времени путешествуя по Италии! Помимо этого, хорошо была известна многолетняя дружба связавшего Эдуарда де Вера с Джоном Флорио, котором оказывал ему посильную помощь в написании исторических пьес, как консультант.  

Автор Неизвестeн

Критика / Литературоведение / Поэзия / Зарубежная классика / Зарубежная поэзия