Все стихи 2016 года по алфавиту (СИ)

В них свечи плавать отпускают люди,

Гадая о любви на берегу.

Им никогда не заглянуть друг в друга

И не узнать ни дна, ни именин.

Лишь скатертью ромашкового луга

Под глазом неба объединены.

Детей купают, принимают роды

Водой в домах с гаданьем старины,

Где зеркала, поставлены напротив,

Бездонностью своей потрясены.

Девушка

Причёска твоя - "Ветер".

Глаза скрывает от глаз

Восьмёркою плексиглас

Чёрный: "Вали-ка, светик,

Отсядь и исчезни. Нечего".

Припудренный прыщик на плечике.

Мусульманка наоборот.

Бёдра узки самокатные.

Оскорбление шариата.

Господи, уйми мне рот!

В ушки змеями стетоскоп -

Слушаешь (надо же!) "Heart".

Ты любишь ретро,

Ненавидишь метро.

"Лесом - с покемонами остолоп.

Ха!"

Грудь невелика, но крепость

Брест (breast) - две репки.

Торчат, соблазняя взять.

Осаждай, а брать нельзя.

Юбка - короткий очерк

О длинной поэме "Ноги"

Или эпилог к ней

(Читай, откуда хочешь).

Каблуки - ходули миниатюрные.

Разумеется - дурь это,

Но, знаете ли, женщины...

Поэме необходимо продолжение.

"Училась бы медицине - слушать

Человеческие сердца!",

И до сих пор нет жениха -

Всё это беспокоит отца.

Он помнит ещё те Heart -

74-го года,

Автомобили, моды.

Что у тебя в голове?

Скорее всего там -

Причёска твоя "Ветер".

Жизнь по-твоему - тщета,

Ты не оплачиваешь счета.

Ни за что не в ответе.

...

Это будет в "когда-нибудь" -

Дочь твоя - молодостью бездетной,

Одетой во что-то ещё немного,

Прикрывающее похожую грудь,

Будет беспокоить ветром,

Унаследовав и твои ноги.

Девочка с персиками

Как будто всей Земле 12 лет,

Где девочки и персики, похоже,

Как нежность так возникнут на земле,

Чтоб в них впиваться, не снимая кожу.

Все только будет. Бог лишь знает - как.

На даче - лето за окном веранды,

Где спелый плод, неспелая рука,

А впереди - вся будущая странность.

Все войны, мор, заклание ягнят.

А Вера на веранде не стареет.

Глаза ее чуть в сторону глядят,

И, кажется - печальней и мудрее.

Декабрский отпуск в Ницце

Преступив лазурности границу,

Небо стало морем богачей.

Отпускному декабристу Ницца -

Птицею картавой на плече.

Противоречиво, дивно, дико,

Сну подобно - к удивленью рта

С дерева срываю землянику,

Лилипутом-сладкоежкой став.

Может быть, в засмертьи одноночном

За добро ко мне добро пришло?

Значит, чёрт будильником затопчет

Душу в день за нажитое зло.

Яхта трётся белой ягодицей

О бесстрастный каменный причал.

Я - иной! Ты возбуждаешь, Ницца,

Груди облаками накачав.

Ни туристов и ни интуристов.

Сам не свой с билетом на весах,

Трезвый разум опьяняю риском,

Бросив всё, остаться и писать.

День

Когда ландшафт пейзажем обратится,

А прудом - водоём,

Растительность - травой, трава - торицей

В цветении своём,

Восход - солнцерождением и пыткой

Распахнутым очам,

Тогда колёса на бетонных стыках

Копытами стучат,

И день тогда перестаёт быть датой,

Числом календаря.

Вся жизнь моя до самого заката -

Ему благодаря.

А тех, кому любовь - прекраснословье,

Пошлю ко всем чертям.

Она как птица обретёт соловье,

Лишь имя обретя.

И солнца луч для глаза будет хлёсток -

Уже не от звезды,

В цветках торицы запоёт полёвка,

В рассветности среды.

Держу пари

Держу пари,

Ты выстоишь, Париж!

Нe буду говорить,

Каких ты только бед не повидал -

Германец и вандал,

И викингов стада...

Да, видно, Notre Dame

Замолвила словцо у Сына,

Чтоб Сена погань уносила,

И все мосты,

Спокойны и чисты,

С утра до темноты

Хранили арки каменных бровей,

Какой бы ни был век,

А пришлый человек

С Кораном в голове

Увидел в небе полумесяц,

Но, не нарушив хода мессы,

Исчез, как "гут"

И прочий mauvais goût*

В Сорбонское рагу

Истории с казачьим "берлагут";

Мочу на Риволи

Дожди не сберегли,

Размыли память лиц,

Высококих шапок оперенье

Оставили на акварелях**.

Исчезнет жлоб,

Тебя нашедший, чтоб

Ругаясь зло,

На евро надираться коньяком,

А может быть, "Клико".

Всё смоется легко.

И пусть он дураком,

Опорожнившись в нелюдимость,

Размажет кал по камню в "Дима".

*(фр.) Дурной вкус (произносится: мовэ гу) (прим. автора).

** См. акварели Георга-Эммануэля Опица http://humus.livejournal.com/4427923.html (прим. автора).

Добавь меня к одиннадцати

Добавь меня к одиннадцати, Ганс,

К двенадцати (с Элизой). Мне с числом,

Запугою обиженным, везло,

Какая первой ни была б нога,

Которая толкнёт меня с утра

Куда-то снова, где - ни верх, ни низ.

Как птицам утром - всё равно карниз,

Где ночевали. Нам не выбирать.

Не нужно им крапивных власяниц,

Чтоб колдовство осилить колдовством.

И обернутся, кем хотят, кого

Представят мановением ресниц.

Дождь идёт

Дождь идёт. Покрыт весной

Город данью - обложной,

Увлажняющей длиннотой.

Барабанят в крышу ноты

Сарабанды проливной.

Настроение - уснуть

И забыть пути к окну.

Невесёлостью рассеян,

Грустен - до дождей осенних

Только лето протянуть.

Безголовый от зонтов,

По инерции поток

Пешеходов по весенней

Моде под дождём косеет,

Словно почерк школьных строк.

Лишь цветы кричат: "Ура!",

И трава: "Давно пора!",

А машины, в лужах - плугом,

Плещут воду друг на друга,

Словно в речке детвора.

Город, старый ретроград,

Всякому навесу рад.

Парк блестит листом опавшим -

Прошлогодней промокашкой,

Как промокшая тетрадь.

Дом недели

Сойдя на станции случайной,

Прервав дорогу на года

Из ниоткуда в никуда

В буфете, избалован чаем,

Который паром бородат,

На закопчённую фрамугу