Все стихи 2016 года по алфавиту (СИ)

(В. Маяковский)

Вас - разучившихся плакать,

Смех рассыпать на бегу,

Мысль подчинять не плакатам -

Вас различить не могу.

Вы обезличены в толпах,

В стаях, в стадах и в стихах,

Вы обеспложены, с толком

Вам оперирован пах

Плешью, где метился дьявол,

После другой - без пятна,

Флэшем к столу руаяльно -

Фаршем столетия на.

Ложью, что - модус вивенди

В новой истории, злом,

Детскими "аз", "буки", "веди"

С "эЛ", что не "люди", а "ложь",

Пеной на стол пустокнижья

И лжесвидетельств со дна,

Я не скажу - ненавижу,

Просто не вижу вас - на.

Variola vera

Она подобна Variola vera* -

Внезапна, возникая, словно смерч,

Всегда распространяется, как вера -

Среди людей, где жизнь, а значит, смерть.

Посредством слов и рук соприкасаний,

Случайных, где бы ни был на земле,

Найдёт, сразит спасением - Осанна! -

Любовной лихорадкою в тепле.

Листаю лица в праздности движенья

По временам и весям, и т. п.,

Печально часты у мужчин и женщин

Иммунность, безразличие в толпе,

Рубцы на сердце молодого тела

С рябой душой. Их бесконечно жаль -

Перенесли, и всё переболело.

Не заражаться им, не заражать.

*Натуральная оспа (прим. автора).

Вдоль и поперёк

Строфы законченных стансов

Сцепками жизней и лет,

Рельсами сжались у станций

В многострунную плеть.

Руки согну паровозно,

Локти - у круглых боков,

Вздор - семафорная грозность

С поперечной рукой.

Мне продолжать перегоном

То, что на стыках срослось.

Нет невезенья вагону,

Если сам - паровоз.

В память былью́ не стелиться -

Это забвения злак,

Стенкам запомнились лица

Не признавшие зла,

Лавки к подъездам для лаев,

Прочащих дырки вискам,

Скрепы из струн балалаек,

Что противны смычкам;

Смокинг на ватник и деньги,

Бальное платье (XL),

Праздник духовного бзденья

И потения тел;

Души-авоськи по встречной -

Лихо на тройке худой

Миру всему поперечно

И по Питерской вдоль;

Скотские рожи косые,

То на сегодня, то впрок

Режут подольно Россию,

Горло ей - поперёк.

Только поэтам ли травля -

Кляп от проклятых времён?

Страх рычагом и управой,

Как стоп-кран, удалён.

Пар не в свисток, он, пожалуй -

Тело рабочее дня.

Мой перегон. Продолжаю.

И продолжат меня.

Ведьма

Не в лесу я живу. Не в степи неуютный мой дом.

Среди каменных джунглей давно не встречаю рассветы.

На морском берегу, по песку, я брожу босиком,

там, где чайки кричат

наболевшее, горькое: "Где ты?!"...

Отказалась от мира. От грязи и вони, что в нём.

Человеческий страх не терпя и навязчивость бесов,

Заметала следы всё пожравшим, ревущим огнём,

ненавистную память безжалостно,

с прошлым, отрезав.

Плечи тянет усталость. И шрамов нерадостна дань.

Не уйти от того, что является сутью важнейшей.

Позади запрещенная кем-то опасная грань,

за которой я, слабая,

стала не сильной - сильнейшей.

Темноте непокорная, слышала времени вой,

Наблюдая бесстрастно, как, мучаясь, корчится вечность.

Мне известен мой жребий - в бою и в любви быть одной,

забывая о сердце...

без права на свет и беспечность.

О, беснуйся, толпа, и воняй новостным перегаром,

И потей правотой не отмытых от прошлого тел.

На запястьях узлы, колпаком - шутовская тиара,

За кобыльим хвостом и в прекрасной своей наготе -

Я,

признав и полёт, под плетьми извиваясь и корчась,

Я,

признав и шабаш, и служение злу сатаны,

Оскверненье икон, наведение тени и порчи,

Обличенье попов, кто не Богу, а трону верны.

Разжигай же себя, называя стихи мои ядом,

Разжигай же вражду, чтоб толпиться вокруг короля,

Разжигай же огонь под телами владеющих ямбом,

Разжигай же мольбу - чтобы плоской осталась земля.

Угрожая крестом, предлагай мне окститься, отречься,

Указуя перстом, направляй мне глаза к облакам.

Мне за слово сгореть, только речью пополнится речка.

Посильнее огня колдовская душа и река.

Весеннее настроение

Пробившись, потянулись ввысь -

За кормом материнской птицы.

Так тянут шеи из травы

К светилу жёлтые нарцисы.

Беспёры пленники гнезда,

Нежны, как лепестки, ранимы.

Да будет кто-нибудь всегда,

Кто бы присматривал за ними.

Придёт ли холод темноты,

Пригнёт ли голод или ветер?

Молюсь за вас, птенцы-цветы,

Тому, кто должен вас заметить,

Дать шанс и перьям научить,

И ветер подсказать упругий,

Как я, в листах молчать в ночи,

Чтоб утром петь любовь подруге.

Весенний флёр, китайский шёлк -

В гармонии цветы и птицы.

О, Боже, как же хорошо!

Что ж так охота застрелиться?

Ветер

Это я - подобнo ветру

Там сильней, где небо выше,

Жилы рву, ломаю ветки

И люблю, и ненавижу.

Медный колокол качаю,

Чтоб язык его уснувший

Воскресил всему началом

Металлическую душу,

Дабы той вскричать набатом,

Лица обращая к небу,

Чтоб увидели, как вата

Облаком несётся в небыль.

Перебив дыханье, споря,

Хлопну дверью бесновато,

Обрывая разговоры,

Провода, координаты.

И, когда, как ветер, телом

Отбезумствовав, улягусь,

Обессилев для постели,

Толпам не срывая шляпы,

Кто-то скажет: "Слава богу!",

Женщины оправят юбки,

Правда, голая, как ноги,

Вновь укроется в уюте.

И останусь в старом доме,

Буду шаркать сквозняками,

Создавая кaшлем долгим

Бурю чайную в стакане.

Вечер вдвоём

Оставим ридикюль воспоминаний,

И трость нетвёрдой памяти, а то,

Что плечи тяготит, срастаясь с нами -

Подбитое заботами манто

И звёздный плащ, что прячет под полою

Бессонность ночи - сбросим в гардероб,

Попросим столик у окна в былое

И выбросим в окошко номерок.