Всемирная история сексуальности

Врачи и студенты-медики повторили Тулонский эксперимент на собственном теле, заразив себя гонореей от женщин. В пылу момента пациенты в больницах даже иногда использовались для этих экспериментов без их ведома или согласия. Результаты всегда были одни и те же, но всё ещё не были абсолютно убедительными, так как иногда случалось, что человек, искусственно заражённый, страдал от сифилиса, неизвестного ему или врачам, так что симптомы как сифилиса, так и гонореи появились после инъекции. Поэтому многие врачи в целях безопасности следовали вековой практике предоставления страдающим от гонореи ртутного лечения сифилиса, пренебрегая местным лечением до тех пор, пока острая гонорея не становилась хронической.

Окончательное доказательство того, что гонорея была отдельной болезнью, было получено молодым человеком всего двадцати четырех лет, ассистентом в университетской клинике Бреслау. Этот молодой человек по имени Альберт Нейссер был первым, кто применил цветовую технику Роберта Коха к исследованию венерических заболеваний. Он размазал выделения больного гонореей на предметном стекле, высушил их, покрасил фиолетовым метиловым цветом и поместил под мощный микроскоп. Затем загадка внезапно разрешилась. В разряде были круглые тела, расщепленные по центру, как крошечные кофейные зерна. Ничего подобного никогда не наблюдалось ни при одной другой болезни. Очевидно, это были микроорганизмы, вызывающие гонорею. Нейссер был достаточно скромен, чтобы не говорить сразу о причине и следствии. В кратком отчете о своем открытии, опубликованном им в 1879 году, он только сказал, что эта форма микрококка была характерна для гонореи. Только после того, как его наблюдения были подтверждены в сотнях клиник и лабораторий и не осталось никаких сомнений в том, что он обнаружил причину гонореи, он дал микробу имя гонококка, которое теперь повсеместно используется в медицине.

Открытие Нейсера было одним из самых важных. Он не только окончательно разрешил старые споры о связи между гонореей и сифилисом, но и теперь существовал определенный метод выяснения того, излечилась ли болезнь, во всяком случае у мужчин. Если повторное обследование показало, что у пациента больше нет гонококков, врач мог с чистой совестью дать ему разрешение возобновить половую жизньт, не подвергая опасности своего партнера.

Микроскопическая диагностика оставалась более трудной в случае женщин, так как гонококки часто оставались латентными в женских половых органах после того, как все внешние симптомы заболевания исчезли. Самым распространенным случаем был случай, когда у явно здоровой женщины родился ребенок, который появился на свет с бленореей, гнойной инфекцией глаз — ужасной болезнью, которая привела к полной слепоте. Открытие Нейсера без сомнения доказало, что бленорея была подлинной гонорейной инфекцией, вызванной теми же микробами, что и у других людей гонорея в половых органах. Таким образом, она должна был быть излечена теми же методами.

После долгих экспериментов Лейпцигскому гинекологу по имени Креде удалось в 1884 году открыть простое и эффективное средство: все, что было необходимо, это капать немного раствора нитрата серебра в глаза каждого новорожденного ребенка (независимо от того, подозревалась ли гонорея у матери или нет) сразу после разрыва пуповины; это спасало зрение ребенка. Успех профилактического метода Креда был поразительным. Везде, где она строго выполнялась, исчезала бленорея у новорожденных. Многие дома для слепых могли быть закрыты, так как до этого большинство их обитателей были людьми, которые заразились слепотой при рождении или до него в результате заражения от своих матерей. В начале ХХ века в Германии всё ещё насчитывалось 6000 больных слепотой от бленореи, но они постепенно вымерли, и новые случаи были все реже и реже. Если какой-либо случай слепоты, вызванной гонореей у родителей, все же имел место, то это было вызвано невежеством или небрежностью со стороны акушерки.

Прошло ещё полвека, прежде чем произошло какое-либо дальнейшее решительное продвижение в лечении гонореи у взрослых. Затем произошло применение сульфонамида и, прежде всего, введение пенициллина, открытого в 1929 году шотландским бактериологом Александром Флемингом,[173] и других антибиотиков, позволило врачам за очень короткий период изгнать острую гонорею, часто с помощью одной инъекции, и быстро и полностью излечить даже хронические случаи. Однако воздействие на общественное здравоохранение не было столь радикальным, как можно было бы ожидать от терапевтических достижений. Были ещё тысячи больных гонореей, которые не смогли пройти лечение или сделали это слишком поздно, и заразили ещё тысячи. Опять же, страх венерических заболеваний быстро уменьшился, и внебрачные связи соответственно увеличились, что в свою очередь привело к большему количеству инфекций.

Эрлих — Хата 606