Вторая рука

– Мой клиент, – соврал я с прискорбной непринужденностью, – хочет знать, стоит ли ему посылать к Джорджу Каспару очень многообещающего годовалого жеребчика. И он попросил меня разузнать насчет Глинера и Зингалу.

– А, понятно! Да нет, я бы не сказал, что у него их больше. Ничего особенного. Разумеется, Каспар великолепный тренер. И если ваш клиент не станет особо жадничать, когда его лошадь будет двухлеткой, никакого риска нет.

– Что ж, спасибо. – Я встал и пожал ему руку. – Ну а у Три-Нитро, я так понимаю, никаких проблем с сердцем нет?

– Вообще никаких. Здоровехонький конь. И сердце у него звучит как гонг, звонко и отчетливо.

Глава 6

– Ну что ж, вот и делу конец, – сказал Чико за пирогом и кружкой пива в «Белом олене». – У миссис Каспар попросту не все дома, а лошадей Джорджа Каспара никто не портит, кроме самого Джорджа Каспара.

– Она будет не в восторге, – заметил я.

– А ты ей об этом скажешь?

– Прямо сейчас. Если мне удастся ее убедить, авось она успокоится.

Я позвонил домой к Джорджу Каспару и спросил Розмари, представившись мистером Бернсом. Она подошла к телефону и сказала «алло» тем вопросительным тоном, которым люди обычно разговаривают с незнакомцами.

– Мистер… Бернс?

– Это Сид Холли.

Немедленно включилась тревога.

– Я не могу разговаривать.

– Тогда, может быть, встретимся?

– Ни в коем случае. У меня нет повода ехать в Лондон.

– Да я тут, в Ньюмаркете, недалеко от вас, – сказал я. – Мне вам нужно кое-что рассказать. И, по правде говоря, я не думаю, что вам нужно переодеваться и так далее.

– Я не могу допустить, чтобы меня видели с вами в Ньюмаркете.

Наконец мне удалось ее уговорить, что она приедет на своей машине, подберет Чико и отправится с ним туда, куда он скажет. Мы с Чико нашли место на карте, которое устроило бы любого параноика. Двор церкви в Бартон-Миллсе, в восьми милях в сторону Нориджа.

Мы припарковали машины у ворот бок о бок, и мы с Розмари отправились бродить среди могил. Розмари снова была в бежевом плаще и шарфе, но уже без парика. Ветер задувал ей в лицо пряди ее каштановых волос, и она раздраженно отбрасывала их в сторону – не так нервно, как тогда, когда она приезжала ко мне домой, но все же куда резче, чем требовалось.

Я ей рассказал, что съездил на конефермы к Тому Гарви и Генри Трейсу и повидался с владельцами. Я ей рассказал о своем разговоре с Бразерсмитом и передал все, что они мне говорили. Она выслушала меня и покачала головой.

– Этих лошадей испортили, – упрямо сказала она. – Я в этом уверена.

– Но как?

– Я не знаю как! – Она почти кричала, мышцы вокруг рта дергались в нервной судороге. – Но я тебе говорю! Я говорю, они доберутся до Три-Нитро! До «Гиней» осталась неделя. Ты должен его уберечь в течение этой недели.

Мы шли по дорожке мимо тихих холмиков и серых каменных плит, изъеденных непогодой. Траву тут косили, но ни цветов, ни скорбящих не было. Здешние покойники умерли слишком давно и были давно забыты. Свежее горе и слезы теперь царили на новом муниципальном кладбище за пределами городка: груды бурой земли, яркие венки и скорбь, выстроившиеся ровными рядками.

– Джордж удвоил охрану при Три-Нитро, – сказал я.

– А то я не знаю! Не говори глупостей.

Я нехотя сказал:

– При обычных обстоятельствах он должен дать Три-Нитро серьезную нагрузку перед «Гинеями». Скорее всего, в субботу утром.

– Видимо, да. Что ты имеешь в виду? К чему ты это?

– Ну… – Я замялся, решая, стоит ли выдвигать слишком смелую гипотезу, не проверив ее. С другой стороны, а как ты ее проверишь?

– Ну же! – резко бросила она. – Что ты хотел сказать?

– Ну, ты могла бы… э-э-э… удостовериться, что он принял все необходимые меры предосторожности перед тем, как провести Три-Нитро последний резвый галоп.

Я сделал паузу.

– Седло, там, проверил… ну, все такое.

– Что ты такое несешь? – сердито спросила Розмари. – Бога ради, говори толком! Хватит ходить вокруг да около.

– Немало скачек было проиграно из-за того, что лошадям на предварительной тренировке дали слишком большую нагрузку.

– Ну конечно! – раздраженно сказала Розмари. – Кто же этого не знает? Но Джордж такого ни за что не допустит!

– Ну а что, если седло утяжелили свинцом? Что, если устроить трехлетке резвый галоп с пятьюдесятью фунтами лишнего веса? А потом, несколько дней спустя, заставить выступить в ответственной скачке? Так ведь ничего не стоит перенапрячь сердце.

– Боже мой! – воскликнула Розмари. – Боже мой!

– Я не хочу сказать, что с Зингалу и Глинером произошло именно это или что-то вроде этого. Но отдаленная возможность имеется. И если дело именно в этом… тут должен быть замешан кто-то с конюшни.

Ее снова начало трясти.

– Ты должен продолжить расследование, – сказала она. – Пожалуйста, постарайся! Вот, я тебе денег привезла. – Она сунула руку в карман плаща и достала бежевый конвертик. – Тут наличные. Чек я тебе выписать не могу.

– Я их не заработал, – сказал я.

– Нет-нет, бери, бери!

Она очень настаивала, и в конце концов я сунул конвертик в карман, не открывая.

– Разреши мне поговорить с Джорджем, – сказал я.