Второй контакт (Колонизация — 1)

Он был трезв, когда подъехал на велосипеде к канадскому консульству после своей очередной экскурсии перед радаром. Когда он объяснил, чего хочет, тамошний клерк сказал: “Извините, сэр, но мы не можем принимать служащих”.

“Если вы примете меня, я не буду действующим офицером”, - ответил Дэвид. “Если вы примете меня, я вот так подам в отставку”. Он щелкнул пальцами. “Вы дадите мне бланки на этом основании?” Клерк кивнул и протянул ему комплект. Он заполнил их на месте и вернул обратно. Они казались достаточно простыми.

Клерк взглянул на них. Он поднял глаза на Гольдфарба. “Ваше правительство было бы идиотом, если бы отпустило вас”.

“Возможно, вы не заметили, что я еврей”, - сказал Гольдфарб. Затем, увидев удивление на лице клерка, он понял, что тот не заметил. Такое безразличие было редкостью в Соединенном Королевстве 1963 года. Он надеялся, что это распространено в Канаде.

Он поехал в американское консульство, расположенное в нескольких кварталах отсюда. Служащая там была симпатичной женщиной. Бланки, однако, были намного длиннее и уродливее, чем те, которыми пользовались канадцы. Гольдфарб тоже с трудом справился с ними и сдал их.

“Спасибо, лейтенант авиации”, - сказала служащая. Она тоже просмотрела бумаги. “Вы знаете, США могут выбирать, кого впускать, но по этим я бы сказал - неофициально, конечно - у вас есть равные шансы. На самом деле, даже лучше, чем честно”.

Он ухмылялся всю обратную дорогу до своей квартиры. Канадцы хотели его. Американцы тоже хотели. Он не привык к этому, особенно в Британии в эти дни. “Я должен быть таким”, - сказал он, не обращая внимания на взгляды, которые на него могут обратить за то, что он разговаривает сам с собой. “Клянусь Богом, я чертовски хорошо должен быть таким”.

18

“Я остаюсь при мнении, что вы придаете этому слишком большое значение”, - сказал Томалсс.

Кассквит уставился на него с экрана своего компьютера. “Мое расследование показывает обратное, высокочтимый сэр”, - ответила она почтительно, но непреклонно, - “и я остаюсь при мнении, что вы придаете этому слишком мало значения. Это серьезный вопрос”.

“Возможно”, - сказал Томалсс. “У вас нет реальных доказательств”.

“Вышестоящий сэр, вы намеренно слепы?” Спросил Кассквит. “Не существует такого звания, как старший специалист по трубкам. Этот Регея, кем бы он ни был, пишет не так, как любой представитель Расы, чьи слова мне знакомы. Я думаю - как вы сами предположили - он действительно, должно быть, Большой Урод ”.

Услышав, как из уст одного тосевита прозвучало описание другого, Томалсса позабавило. Он не показал этого, не желая обидеть Кассквита. Он сказал: “Я провел собственное небольшое расследование”. И у него было - совсем немного. “Тосевиту было бы нелегко получить доступ к нашей сети извне, так сказать”.

“Вы всегда рассказывали мне, как дикие Большие Уроды преуспевают в том, что кажется нам самым трудным”, - сказал Касквит. “Если мы сможем получить доступ к их компьютерам - а я предполагаю, что мы можем и делаем это, - они, возможно, смогут сделать то же самое с нами”.

Томалсс знал, что Раса сделала именно это; его разговор с офицером по науке посольства сказал бы ему об этом, если бы он был достаточно наивен, чтобы верить в обратное. Но ему не понравилось, что ему в морду швырнули его собственные слова. “Мы можем сделать с ними то, чего они не могут сделать с нами в ответ”.

“Вы можете быть уверены, что компьютерный шпионаж является одной из таких вещей?” Спросил Кассквит. “Если бы я была Большой Уродиной”, - она сделала паузу в минутном замешательстве, поскольку с биологической точки зрения она была Большой Уродиной, - “Я бы сделала все возможное, чтобы добраться до компьютеров Расы”.

“Ну, я бы тоже, ” согласился Томалсс, “ но с тех пор я разговаривал со Сломикком, здешним офицером по науке” - его исследование, случайный разговор - “и он не думает, что тосевиты обладают такой способностью, независимо от того, чего они могут желать”.

“Никто не будет меня слушать!” - Сердито сказал Кассквит. “Я все пытался и пытался убедить мужчин и женщин, занимающихся компьютерной безопасностью, расследовать эту Регею, а они игнорируют меня, потому что для них я сам не кто иной, как Большой Уродец. Я надеялась, что они воспримут меня всерьез, но теперь я обнаруживаю, что даже ты не воспринимаешь меня всерьез. Тогда прощай. Она прервала связь.

“Глупость”, - пробормотал Томалсс. Кассквит, несомненно, видел то, чего там не было. Большие уроды казались гораздо более восприимчивыми к диким фантазиям, чем мужчины и женщины этой Расы.

И все же, как вынужден был признать старший научный сотрудник, его тосевитский подопечный действительно приводил своего рода косвенные доводы. Он не мог представить, какую краску для тела будет носить старший лаборант по тюбикам. Проверив хранилище данных, он обнаружил, что Кассквит был прав: такой классификации не существовало. И Регея было необычным именем. Но не все мужчины и женщины использовали свои настоящие имена при любых обстоятельствах. Например, когда критикуешь начальника, анонимность оказывается очень кстати.