Вурдалакам нет места в раю

Спина его натолкнулась на холодную преграду, которая дрогнула и покачнулась. Горихвост сжался и приготовился драться, но новое препятствие оказалось огромным колоколом, висящим посреди узкой колокольной площадки. Горихвост даже растерялся – настолько он не ожидал оказаться на колокольне. Его ладонь тронула цепь, прикрепленную к тяжелому языку. Пальцы ощупали выпуклое изображение лебедя на холодном, пузатом бочке колокола. «Яз звоню один раз, – прочитал он надпись, выбитую на кольце поверх колокольной губы. – Одному – конец, другому – начало».

– Это что еще за загадки? – с досадой выкрикнул Горихвост.

Он только что разглядел, что очутился в новой ловушке. С колокольной площадки некуда было деться. Восемь стрельчатых окон, проделанных в каждой из стен, глядели на все стороны света. Под окнами громоздились каменные скамьи с рельефными узорами. Не найдя больше лестниц, Горихвост понял, что оказался на самом верху.

Охотник перестал биться в запертый люк и притих.

– Чтоб тебя ветер унес! – ругнул его Горихвост и высунулся из окна.

Вершина Белой вежи оканчивалась барабаном, а тот в свою очередь венчала позолоченная глава в виде луковицы с острым шпилем. У основания шпиля сияло багровым светом яблоко из драгоценного лала, а на самом кончике рассыпала искристый свет серебряная звезда, да такая, какой Горихвост никогда прежде не видел. Все восемь ее лучей – четыре длинных и четыре коротких – выстреливали в окружающую темноту серыми искорками, что разлетались по темному небосводу и мерцали, то пропадая из виду, то ярко вспыхивая.

Но Горихвосту некогда было любоваться на это великолепие. Он перегнулся через подоконник и глянул вниз. Дыхание у него перехватило, а голову так вскружило, что он едва не вывалился.

Перед его взором простирались все три мира вселенной. Они лежали перед ним, как на ладони – небо богов, земля людей и преисподняя бесов, и каждый их уголок, каждый их маленький закоулок открывались взгляду так, что в них больше не оставалось тайн. Далеко внизу, в просветах между кучерявыми горками облаков, мелькали сказочная Индия с ее богатствами, необъятный и непостижимый Китай, и даже диковинная страна за Западным морем, о которой никто в вятичах прежде не слышал.

Мастеровитые черти в пекле под строгим надзором бесов ковали зловещие украшения, полные колдовских чар. За серебряными стенами небесного города колыхались яблони волшебного сада, на ветвях которых зрели яблоки, дающие вечную молодость. Но смотрел Горихвост не на них.

Его взгляд оказался прикован к единственному уголку Дольнего мира, о котором душа его не могла забыть.

Тонкая нитка Шерны превратилась в широкое полотно. Высокий берег тонул в мутных водах, деревья захлебывались от испуга. Бурлящие водовороты вырывали с корнями кусты. Течение несло их и, будто играя, забрасывало на крыши домов, ушедших под воду. Ветки рябины, шиповника и ежевики цеплялись за печные трубы, будто надеясь, что те спасут их от потопа. Но деревенские избы и сами едва дышали: лишь узенькие коньки на верхушках скатов выглядывали из грязной пены, заполонившей долину.

Ветхое капище на Крутояре превратилось в остров. С одной стороны на него накатывалась разбушевавшаяся вода, с другой подбирался трескучий лесной пожар, дым от которого поднимался до облаков. Огненный змей играл в воздухе, наслаждаясь такой долгожданной волей. Он то взмывал до небес, то вытягивался в струну и мчался к низинам, рассыпая над лесом снопы ослепительных искр. Его жаркое брюхо оставляло в желто-зеленой листве огненные борозды, которые показались Горихвосту похожими на кровоточащие рубцы. Маленькие, по-муравьиному суетливые фигурки людей метались по капищу, не зная, куда податься. Со всех сторон на них надвигалась погибель, и спастись от нее было негде – отсюда, с небес, это становилось ясно, как день.

– Ярогнева! – облизнув пересохшие губы, прошептал Горихвост.

Он уже разглядел князя в приметном багряном корзне и Верхуславу в белом платье и синей накидке. Но тонкая дева в обрывках одежды до сих пор не показывалась, хотя отсюда, с вершины всех трех миров, каждую мелочь в Доле можно было рассмотреть так отчетливо, будто ее приближало подзорной трубой.

Неожиданно из узкой бойницы под Горихвостом вырвалась струя сизого дыма. Непроглядное облако окутало колокольню, а затем сорвалось и со свистом ринулось вокруг барабана, выискивая окно поудобней.

Туманный вихрь закружился вокруг стрельчатых окон с бешеным ревом. Горихвост отшатнулся и отпрыгнул назад, и снова ударился о колокол, на этот раз затылком. Медный бок покачнулся и загудел, как будто ворча на пришельца, пробудившего его от долгого сна.

– Нашли где устроить звонарню! Сюда же не доберешься! – с негодованием бросил Горихвост неведомым строителям вежи.