Вурдалакам нет места в раю

Старейшина молча кивнул собрату. Мокошь встретила бога-гадателя и подвела его к столу. Даже заступница не смотрела в глаза зарвавшемуся навью и отводила взгляд. Горихвост с замиранием сердца смотрел, как Судимир расставляет черные и белые гирьки, как белые гирьки занимают место на правой чаше и склоняют ее к самой скатерти…

– Это спасенные жизни. Они перевешивают, – сообщил гадатель.

– Грехи ставь! – нетерпеливо выкрикнул кузнец.

Бах! – и черная гирька покачнула весы.

– Поругание Великого князя света, – произнес Судимир.

Левая чаша потянула вниз.

– Лишение чести горних владык, – продолжал ставить гирьки гадатель. – Воровство и татьба. Бесчинство в тихом дворце. Боль, оскорбление крылатого льва. Нарушение миропорядка.

Последняя гиря звякнула с такой силой, что Горихвост сжался. Убава закрыла ладонью глаза. Левая чаша склонилась до скатерти, уставленной яствами.

– Мне жаль, но нарушение миропорядка – такой грех, который не перебить, – негромко произнес Род. – Солнце не может задерживаться в небесах. Это недопустимо. А нападение на горних владык только бесы себе позволяли.

– Навь Горислав, Тихомиров сын, приговаривается к ссылке в пекло на вечные муки, – подвел итог Велес, до сих пор наблюдавший за действом безмолвно.

– Да, правда, жаль. Но ничего не поделать, – развел руками Перун. – Я бы принял этого молодца в дружину. Но, видимо, не судьба.

– Какие вы скорые на расправу! – растерянно проговорил Горихвост. – Ведь я навел шорох не из пустого озорства. Люди в Гремячем доле тонули, нельзя было терять ни мгновенья. Вот я и решил все устроить по-быстрому. А что можно быстро успеть? Разве что разозлить владык. Злость загорается в один миг. Не судите меня слишком строго, это я не с лихим умыслом сотворил.

– Я согласна! – неожиданно поддержала его Мокошь. – Вспомните, любезные братья, кого мы обрекаем на муки. Судьба заставила этого человека ходить в волчьей шкуре. Но волк всегда верен своей стае и своему лесу. Разве можно судить его за то, что он спасал свою стаю?

– Мы судим его не за стаю, а за то, что он нарушил движение небесных светил, – возразил Велес.

– Он сделал это, чтобы помочь нам расправиться с древним чудовищем, – настаивала государыня. – В извечной войне добра и зла он сражался на правильной стороне. И поэтому я не позволю его осудить!

Богиня вырвала у Велеса железную гирю и опустила ее на белую чашу весов, что задралась высоко вверх. Весы заскрипели, и чаша с глухим стуком упала.

– Это последний довод! – отчеканила Мокошь.

– С тобой не поспоришь, сестра, – согласился с ней Род. – Суд богов оправдал Горихвоста. Ступай, навь, куда хочешь.

Сварог посмотрел на оправданного из-под кустистых бровей. Прячась за креслом, Убава изо всех сил замахала руками – уходи, пока отпускают! Но Горихвост медлил, как будто разговор был не окончен.

– Что еще? – хмуро спросил Перун, вперив в него свой пронзительный взгляд.

– Даже не знаю, куда мне деваться. Я явился к вам не ради местечка в раю. Мое дело сделано, а о другом я и не думал. Но даже если я и найду себе место – то что будет с вами? Вы-то куда дальше? Так и останетесь в этом шатре?

– Эй, потише! Укороти свой язык, а не то наболтаешь еще на один приговор! – пригрозил Перун.

– Пусть. Чего мне бояться? У меня судьба с детства пошла наперекосяк. Но вас-то кто заставляет торчать в добровольной ссылке? Почему вы не возвращаетесь в Серебряный город? Люди ждут вас. Вы нужны им. Сегодня вы это видели.

– Ты заблуждаешься, – мягко, как маленькому, объяснил Род. – Люди сами изгнали нас.

– Ерунда! Мир людей опустел. Без богов люди – сироты.

– Люди вспоминают нас только во время беды. В другое время мы не нужны им. Нет, Горислав Тихомирович, мы не собираемся возвращаться. Но ты можешь вернуться. Судимир подтвердит: в его книгах нигде не написано, что ты должен был вознестись в эти дни. Ты пошел наперекор судьбе, а это еще один беспорядок. И мы его можем исправить. Если хочешь – мы вернем тебя к жизни, на землю.

– На землю? Разве такое бывает?

От удивления Горихвост не сразу понял, о чем владыка толкует.

– Мы – боги. Мы можем все, но не всего мы хотим. Ради тебя я сделаю исключение из правил.

Род оглядел собратьев. Дажьбог поправил на плечах истерзанные бармы и безнадежно махнул рукой.

– Пусть катится, откуда явился. И чтобы духу его у нас не было, – буркнул Сварог.

Род заглянул Горихвосту в глаза.

– Служить богам – это, наверное, очень почетно, – помялся человек. – А жить с вами в раю – это и вовсе должно быть невиданным счастьем. Но я не могу забыть тех, кого оставил в Гремячем доле. Если владыки не шутят – то я в самом деле вернусь.

– Вот и славно! – облегченно вздохнула Мокошь. – Выпей чарку на посошок.

И богиня протянула ему серебряный кубок с игристым вином. Горихвост отхлебнул и сказал:

– За то, чтобы больше никто вас не тревожил. Чтобы порядок не нарушался, а светила всегда были там, где положено. Рано или поздно я снова у вас окажусь – этого никто не минует. А покуда не поминайте лихом!

Голова у него закружилась. В глазах помутилось. Он почувствовал, что силы уходят, и опустился на мягкий ковер.

*