Читаем Введение в Нострадамусоведение полностью

В конце этой темы приведу фразу из катрена 5-66: «…От Солнца и Луны их блестящие металлы…», – буквально прямое подтверждение связи светил небесных с металлами земными.

_______________________________________________________________________

Катрен 4-30 – отнюдь не единственный, поддерживающий «золотую» тему. Для того, чтобы в этом убедиться, необходимо перескочить довольно далеко вперед, в далекую седьмую Центурию.

7-28 Le capitaine conduira grande proye,


Sur la montaigne des ennemis plus proche:


Enuironne' par feu fera tel voye,


Tous eschapez or trente mis en broche.

Капитан поведет большую жертву,

На гору, от врагов очень близкую:

Окруженный, через огонь проложит такой путь,

Все спасены, or тридцать помещены в брошь.

Слово «or» из четвертой строки этого катрена я оставил непереведенным по некоторым причинам. Основной – является, как всегда, туманный стиль письма Автора. Он с особым умилением, на мой взгляд, пользовался моментами, когда смысл строк можно было трактовать неоднозначно. В данном случае виновник этого – слово «broche», имеющее несколько значений во французском языке. Это может быть и «брошь» и «вертел». Перевод последней строки в виде «…Все спасены, кроме тридцати, насаженных на вертел», мне кажется не к месту. Да, кроме золота, у «or» есть еще варианты трактовки, но Нострадамус ими практически в Центуриях не пользуется. Исключения возможны всего в еще двух случаях, но и те под большим знаком вопроса… Всего в двух! …Из … тридцати! Это уже по результату всех десяти Центурий. Катрен-то уже, практически, находится в конце первого цикла «Пророчеств».

Остается только огласить поименно состав участников создания этой золотой броши.

Все катрены со словами «or» в десяти Центуриях: 1-35, 1-42, 1-53, 2-92, 3-2, 3-13, 3-67, 3-72, 4-30, 4-34, 4-42, 5-19, 5-41, 5-66, 5-69, 6-8, 6-9, 6-49, 7-3, 7-25, 7-28, 7-32, 8-14, 8-28, 8-29, 9-12, 9-17, 9-44, 10-46, 10-95.

А это уже мои слова из будущего. Зная сейчас больше «приемов» Нострадамуса, мне захотелось найти, все-таки, источник (или источники) вдохновения для катрена 7-28. Вот вся обнаруженная картина: в катрене 4-89 – «тридцать» – «trente», а чуть ниже – «capitaine», «pro+ye» либо «proche», «mont+aigne» и «con+du+ire».

Место явно верное, и если участок расширить, то и многие другие необходимые слова найдутся. Но только вот не усматривается связь с брошью, абсолютно.

4-92 Teste tranchee du vaillant capitaine,


Sera gettee deuant son aduersaire:


Son corps pendu de sa classe a` l'antenne,


Confus fuira par rames a` vent contraire.

4-93 Vn serpent veu proche du lict royal,


Sera par dame nuict chiens n'abayeront:


Lors naistre en France vn prince tant royal,


Du ciel venu tous les princes verront.

4-94 Deux grans freres seront chasses d'Espaigne,


L'aisne vaincu soubz les monts Pyrenees…

Выручает в данном случае другой бравый капитан, разместившийся также неподалеку, в катрене 4-83. Вот это слово – «br+oche»:

4-81 …Dans profondres & non loing de Brucelles,


Oultre passes detrenches sept a` picque.

4-82 Amas s'approche venant d'Esclauonie,


L'Olestant vieulx cite' ruynera:


Fort desolee verra sa Romanie,


Puis la grand flamme estaindre ne scaura.

4-83 Combat nocturne le vaillant capitaine

Так что брошь это или вертел – вопрос остается открытым.

_______________________________________________________________________

Ну а я продолжаю свои прошлые записи. Катрен 4-42 интересен, прежде всего, числительным «шестьдесят» в его составе.

4-42 Geneue & Langres par ceux de Chatres & Dolle,


Et par Grenoble captif au Montlimard:


Seysset, Losanne par fraudulente dole,


Les trahiront par or soyxante marc.

Женева и Лангр посредством тех, из Шартра и Доля,

И Гренобля пленен(?) в Монтелимаре:

Сейсель, Лозанна, путем хитрого обмана,

Их предадут за золото в шестьдесят марок.

Шестьдесят марок… Вот и деньги в Центуриях появились. А может, и ранее были, только остались незамеченными? Возникла идея проверить, как обстоят дела с «марками» в текстах.

Первый же катрен оказался очень заслуживающим внимания.

1-31 Tant d'ans les guerres en Gaule dureront,


Oultre la course du Castulon monarque:


Victoire incerte trois grands couronneront,


Aigle, coq, lune, lyon, soleil en marque.

Столько лет войны в Галлии продлятся,

Помимо пути монарха из Кастулона:

Победу неопределенную трое великих увенчают,

Орел, петух, луна, лев, солнце в марке.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Очерки по русской литературной и музыкальной культуре
Очерки по русской литературной и музыкальной культуре

В эту книгу вошли статьи и рецензии, написанные на протяжении тридцати лет (1988-2019) и тесно связанные друг с другом тремя сквозными темами. Первая тема – широкое восприятие идей Михаила Бахтина в области этики, теории диалога, истории и теории культуры; вторая – применение бахтинских принципов «перестановки» в последующей музыкализации русской классической литературы; и третья – творческое (или вольное) прочтение произведений одного мэтра литературы другим, значительно более позднее по времени: Толстой читает Шекспира, Набоков – Пушкина, Кржижановский – Шекспира и Бернарда Шоу. Великие писатели, как и великие композиторы, впитывают и преображают величие прошлого в нечто новое. Именно этому виду деятельности и посвящена книга К. Эмерсон.В формате PDF A4 сохранен издательский макет книги.

Кэрил Эмерсон

Литературоведение / Учебная и научная литература / Образование и наука
Зачем мы бежим, или Как догнать свою антилопу. Новый взгляд на эволюцию человека
Зачем мы бежим, или Как догнать свою антилопу. Новый взгляд на эволюцию человека

Бернд Хайнрих – профессор биологии, обладатель мирового рекорда и нескольких рекордов США в марафонских забегах, физиолог, специалист по вопросам терморегуляции и физическим упражнениям. В этой книге он размышляет о спортивном беге как ученый в области естественных наук, рассказывает о своем участии в забеге на 100 километров, положившем начало его карьере в ультрамарафоне, и проводит параллели между человеком и остальным животным миром. Выносливость, интеллект, воля к победе – вот главный девиз бегунов на сверхмарафонские дистанции, способный привести к высочайшим достижениям.«Я утверждаю, что наши способность и страсть к бегу – это наше древнее наследие, сохранившиеся навыки выносливых хищников. Хотя в современном представителе нашего вида они могут быть замаскированы, наш организм все еще готов бегать и/или преследовать воображаемых антилоп. Мы не всегда видим их в действительности, но наше воображение побуждает нас заглядывать далеко за пределы горизонта. Книга служит напоминанием о том, что ключ к пониманию наших эволюционных адаптаций – тех, что делают нас уникальными, – лежит в наблюдении за другими животными и уроках, которые мы из этого извлекаем». (Бернд Хайнрих)

Берндт Хайнрих , Бернд Хайнрих

Научная литература / Учебная и научная литература / Образование и наука
Мать порядка. Как боролись против государства древние греки, первые христиане и средневековые мыслители
Мать порядка. Как боролись против государства древние греки, первые христиане и средневековые мыслители

Анархизм — это не только Кропоткин, Бакунин и буква «А», вписанная в окружность, это в первую очередь древняя традиция, которая прошла с нами весь путь развития цивилизации, еще до того, как в XIX веке стала полноценной философской концепцией.От древнекитайских мудрецов до мыслителей эпохи Просвещения всегда находились люди, которые размышляли о природе власти и хотели убить в себе государство. Автор в увлекательной манере рассказывает нам про становление идеи свободы человека от давления правительства.Рябов Пётр Владимирович (родился в 1969 г.) — историк, философ и публицист, кандидат философских наук, доцент кафедры философии Института социально-гуманитарного образования Московского педагогического государственного университета. Среди главных исследовательских интересов Петра Рябова: античная культура, философская антропология, история освободительного движения, история и философия анархизма, история русской философии, экзистенциальные проблемы современной культуры.В формате PDF A4 сохранен издательский макет книги.

Петр Владимирович Рябов

Государство и право / История / Обществознание, социология / Политика / Учебная и научная литература
XX век: проработка прошлого. Практики переходного правосудия и политика памяти в бывших диктатурах. Германия, Россия, страны Центральной и Восточной
XX век: проработка прошлого. Практики переходного правосудия и политика памяти в бывших диктатурах. Германия, Россия, страны Центральной и Восточной

Бывают редкие моменты, когда в цивилизационном процессе наступает, как говорят немцы, Stunde Null, нулевой час – время, когда история может начаться заново. В XX веке такое время наступало не раз при крушении казавшихся незыблемыми диктатур. Так, возможность начать с чистого листа появилась у Германии в 1945‐м; у стран соцлагеря в 1989‐м и далее – у республик Советского Союза, в том числе у России, в 1990–1991 годах. Однако в разных странах падение репрессивных режимов привело к весьма различным результатам. Почему одни попытки подвести черту под тоталитарным прошлым и восстановить верховенство права оказались успешными, а другие – нет? Какие социальные и правовые институты и процедуры становились залогом успеха? Как специфика исторического, культурного, общественного контекста повлияла на траекторию развития общества? И почему сегодня «непроработанное» прошлое возвращается, особенно в России, в форме политической реакции? Ответы на эти вопросы ищет в своем исследовании Евгения Лёзина – политолог, научный сотрудник Центра современной истории в Потсдаме.

Евгения Лёзина

Политика / Учебная и научная литература / Образование и наука