Вверх по Причуди и обратно. Удивительные приключения трех гномов

На следующий день гномы встали рано. Солнце ярко освещало беличье гнездо, на каждой веточке и на каждом листочке сверкали капли росы. Белка уже проснулась и куда-то ускакала – её нигде не было видно. Из-за этого гномам пришлось самостоятельно спускаться из гнезда на землю – опасное дело, которое отняло у них уйму времени. Когда они, наконец, оказались на земле у подножия дерева и нырнули в заросли папоротника, вся их одежда была измазана грязью и покрыта пылью. По соснам легко карабкаться, но о них так же легко можно испачкаться, в чём многие из вас могли убедиться на собственном опыте.

Так как в лесу можно было найти множество укрытий, гномы решили потратить несколько дней на его изучение, а заодно и завести друзей среди здешних животных.

– Знаешь, – сказал Меум Тысячелисту, когда они шагали под раскидистыми листьями папоротника, – а мне нравится Вороний лес. Это вовсе не такое ужасное место, каким многие его считают. Если держаться подальше от великана Громобоя, то всё будет в порядке.

– Мне он тоже нравится, – радостно ответил Тысячелист, – особенно в такое прекрасное летнее утро, но я всё же хотел бы, чтобы здесь пели птицы.

Они остановились и прислушались, но слышали лишь голос Причуди, журчавшей о чём-то своём под крутым берегом.

– Интересно, что сейчас поделывает бедный старый Вьюнок? – произнёс Меум, когда гномы продолжили свой путь. – Наверное, рыбачит или возится со своим кораклом. А может быть, спит. Хотел бы я, чтобы он был здесь, с нами!

– И я тоже, – искренне согласился Тысячелист. – Тогда бы всё было как надо. Но мы сможем рассказать ему о наших необыкновенных приключениях, когда вернёмся домой.

Они шли теперь по узенькой заросшей тропинке, едва заметной между зарослями высокого папоротника. Папоротники ещё не достигли своего полного роста, потому что их кончики по-прежнему были свиты в спиральки и напоминали маленькие пастушеские посохи. Заросли папоротника казались сказочной зелёной аллеей, а тропинка, по которой шли гномы, была проложена здешними животными. Она петляла, уходила в кусты ежевики, огибала пеньки, ныряла под упавшие ветки, исчезала в густом терновнике, снова появлялась и бежала дальше через заросли дикой жимолости. Мы с вами никогда не смогли бы пройти по такой тропе. Повсюду рос высокий зелёный мох, а на некоторых больших и гладких стволах бука мшистое покрытие поднималось по коре высоко вверх.

Гномы шагали, дыша полной грудью – оба чувствовали себя счастливыми и довольными. Внезапно на повороте тропы они столкнулись нос к носу с прекрасной птицей, одним из самых великолепных созданий из всех, когда-либо встречавшихся гномам. По великолепию оперения она могла сравниться с Королём рыбаков: голова птицы, на которой плясали солнечные блики, словно на чешуе, была изумрудно-зелёной, а грудка имела цвет красной меди. Хвост у птицы был не обыкновенный, а остроконечный и длинный – такой же длины, как и сама птица, – и оказался покрытым мелкой сеточкой тёмно-синего цвета. С обеих сторон головы свисали вниз алые щёчки, а на макушке топорщились два «ушка» с зелёными и голубыми перьями. Этот наряд дополняли острые шпоры на каждой ноге.

Гномы замерли в восхищении. Они и представить себе не могли, что в этих краях жили такие великолепные существа. А птица уставилась на них с таким надменным видом, словно перед ней были какие-то жучки.

Гномы пожелали птице доброго утра, и сделали это с изысканной вежливостью, но ответом им был лишь холодный и презрительный взгляд. Фазан (а это был именно он) осмотрел их с головы до ног. Любому будет неприятно, когда его так измеряют взглядом, но гномы не смутились, хотя в глубине души каждый почувствовал, как в нём потихоньку закипает гнев.

Наконец фазан заговорил.

– Позвольте спросить: что это вы двое делаете в моём лесу? Кто разрешил вам войти сюда? Разве вы не знаете, что это частная собственность?

– Частная собственность? – переспросили гномы. – Частная собственность… В природе нет никакой частной собственности! Леса и поля принадлежат земле, как и все мы. О чём вы говорите?

Фазан решительно двинулся на гномов, надувая щёчки, словно рассерженная индейка.

– Нет, я не потерплю такой наглости от этих субъектов! Это частная собственность, и вы вторглись в её пределы! Убирайтесь, вы оба, и чтобы я вас здесь больше не видел!

Расправив свои роскошные перья, фазан издал протяжный крик: «Ко! Ко! Ко! Ко! Ко!», и он эхом отозвался в лесу, оглушив гномов.

– Какой грубиян, – тихо сказал Меум Тысячелисту.

– Он такой самодовольный, – ответил Тысячелист, – и он назвал нас субъектами.

– Я жду, – произнёс фазан ледяным тоном, глядя куда-то вдаль поверх голов гномов.

– Эй ты, самодовольный грубиян, стой и жди, сколько хочешь! Мы никуда не уйдём из этого леса только потому, что ты или кто-то другой этого требует! – сердито ответил Меум.

– Тогда вы будете наказаны, – отчеканил фазан. – Так гласят объявления, развешанные повсюду на границах леса, и поделом вам. Итак, ухóдите вы или нет?