Вверх по Причуди и обратно. Удивительные приключения трех гномов

Тысячелист подобрался вплотную к ничего не подозревавшей птице и тихонько, как мышка, вытащил из гнезда первое яйцо, а за ним и второе, даже не разбудив птицу. Она лишь уселась поглубже в гнезде и приоткрыла один глаз. Доставая из гнезда большие зеленоватые яйца одно за другим, гном передавал их Меуму и Вьюнку, которые поджидали рядом. Тысячелист проделал всё это так ловко, что наседка ничего не заподозрила. Вскоре в папоротнике лежали семь яиц, и теперь гномы перетащили их к подножию сосны.

– Сегодня у нас будет настоящий пир! – посмеивался Вьюнок. – Эти птицы сойдут с ума, когда обнаружат, что яйца пропали!

Когда наседка проснулась, то увидела рядом с гнездом своего супруга.

– Мне снился странный сон, – сказал она. – Будто птенцы вылупились, и я почувствовала, как наши детки выбираются наружу между моими лапами.

Тщеславный фазан с важным видом расхаживал вокруг гнезда. Он необыкновенно гордился своей женой и гнездом.

– Боюсь, дорогая, они вылупятся ещё не скоро; ты ещё не все яйца отложила.

Внезапно наседка завопила.

– Они пропали! Пропали!

– Кто пропал?

– Мои яйца, глупец! Кто-то их украл!

– Чушь!

– Сам взгляни!

Наседка встала и с ужасом оглядела пустое гнездо.

– Ни одного яичка! Должно быть, их украли, пока я спала!

Фазан подскочил к жене, и вместе они ещё раз осмотрели пустое гнездо.

– Я знаю, кто это сделал! – завизжал фазан в гневе. – Это те гномы! Я знаю, это они! Об этом должен узнать великан Громобой! Ко! Ко! Ко! Ко! Ко! – и он умчался в глубь леса, а за ним улетела и его заплаканная жена.

* * *

В тот вечер, когда солнце село, а почти полная луна уже поднималась над тёмными деревьями, после великолепной трапезы со свежими фазаньими яйцами гномы и Белка отправились на поиски Лесной свинки. Они встретили её на берегу Причуди, где Лесная свинка рылась в земле.

– Позволь представить Вьюнка, Меума и Тысячелиста, – сказала Белка, – моих друзей, которые остановились пожить у меня.

Ёж моргнул. У него была престранная маленькая мордочка, похожая на морду крошечной свинки, с длинным тоненьким пятачком и малюсенькими глазками, которые тем не менее были очень зоркими и почти ничего не упускали.

Все три гнома вежливо поклонились, при этом Тысячелист и Меум сняли свои кожаные колпаки.

– Мы подумали, что вы могли бы нам помочь, – сказал Меум. – Мы ищем ещё одного гнома, нашего друга, Морошика, который отправился в верховья Причуди некоторое время назад и не вернулся.

Лесная свинка фыркнула.

– Ах да, сейчас, когда вы об этом заговорили, кажется, я припоминаю, как матушка рассказывала мне об одном гноме, которого она встретила у Лесного озера.

– Должно быть, это он, – заволновались гномы. – Наверняка это был Морошик. Других гномов в этих краях нет.

– Дайте-ка подумать, – сказала Лесная свинка и надолго погрузилась в свои мысли. – Да, теперь я припоминаю. Этот гном рассказал моей матушке, что ищет Исток Причуди, и спросил, была ли она в верховьях ручья. Когда она ответила, что не была там, гном ушёл вверх по Причуди. Вот и всё, что мне известно.

– А где находится это Лесное озеро? – спросил Меум, поворачиваясь к Белке.

– О, это прямо в середине леса. Недалеко от замка великана Громобоя.

– Давайте сходим туда, – предложил Вьюнок. – Может, найдём какие-нибудь следы Морошика.

Белку клонило ко сну – она не любила гулять по лесу по ночам, поэтому, извинившись, Белка вернулась в Дом на вершине, а гномы отправились к Лесному озеру.

Это была замечательная ночь, безветренная и звёздная; лес был освещён лунным светом, и в этом свете деревья отбрасывали на землю причудливые тени.

Следуя указаниям Лесной свинки, гномы взобрались на берег ручья и, оставив ручей за спиной, пошли в прямо противоположном направлении, углубляясь в лесную чащу. В сумраке мерцали собачьи розы, а жимолость наполняла воздух дивным ароматом. Повсюду стояли высокие неподвижные сосны, и пару раз гномы замечали на нижних ветвях очертания самок фазана с длинными свисающими вниз хвостами. Затем хвойный лес стал редеть, и между сосен появились ясени с высокими стройными стволами, позеленевшими от мха. Здесь было гораздо светлее, ведь ветки у ясеней были тоньше, и их кроны пропускали больше лунного света. Иногда гномам попадались на глаза вязанки чёрных прутьев – голубиные гнёзда – с торчащими из них хвостами, а порой они видели в гнёздах и самих голубок. Через некоторое время гномы вышли на протоптанную дорожку, петлявшую среди кустов эвкалипта и остролиста. Меум нагнулся и внимательно осмотрел тропинку. На мягкой земле отпечатались следы больших подбитых гвоздями ботинок – много следов!

– Тут ходит великан Громобой, – прошептал Меум. (Гномы всегда говорили вполголоса или шёпотом – почему-то в лесу это выглядело вполне естественно.) – Возможно, эта тропа ведёт к его дому.

Пару раз гномы натыкались на выцветшую патронную гильзу, и в каждом случае они аккуратно отрезáли медный наконечник и забирали его с собой.

Наконец, вдали они услышали тихое журчание. Это шумела вода!