Вымышленные библиотеки

«Наша победа и всеобщее признание широко освещались в СМИ, – отметил Руббо. – Но при том, что время от времени сюда заглядывают туристы из других городов или даже из Европы, видимо, наслышанные о премии, самое главное для нас, что с тех пор книжный стал пользоваться еще бо́льшим уважением у наших собственных покупателей».

Фотографии Readings, возможно, не пользуются популярностью на таких сайтах, как Pinterest или Instagram. Зато образы продаваемых книг, впечатления от мероприятий и открытость сотрудников непременно стали хитом в умах и сердцах читателей Мельбурна. Это-то и имеет значение.

Непостижимая тайна книжных магазинов [19]

Как-то раз, когда я летел из Гватемалы в Сан-Франциско, среди моих попутчиков оказался один дальнобойщик, немногословный мужчина с грубыми чертами лица, который сказал мне: «Путешествия – это всё, что мы заберем с собой на тот свет». Я не мог не согласиться: мне было двадцать два года, и впереди меня ожидали бесконечные километры дорог. Сегодня я добавил бы к путешествиям еще кое-что: любовь, дружбу и прочитанные книги. И всё это можно найти в книжном магазине – современном, в лучшем понимании этого слова, пространстве, пристанище кочевников и странников, родине книголюбов, святилище, в котором собираются друзья и сообщники, странноприимном доме для фланеров и нищих, в этом царстве образцовой вежливости, неповторимых историй и значимости.

Хорошие книжные магазины – это вопросы без ответов. Они пробуждают твой ум, заставляют поломать голову над своими загадками, удивляют и бросают вызов, их симфония (или какофония) завораживает: свет и тени, стеллажи, лестницы, обложки, открывающаяся дверь, закрывающийся зонтик, кивающие в знак приветствия и прощания головы, перемещающиеся люди. В своей хронике, посвященной книжному магазину Strand в Нью-Йорке, Хуан Бонилья рассказывает, что, когда Аугусто Монтерросо приезжал в город, друг отвозил его в магазин к девяти утра и забирал оттуда в девять вечера. Только волнующая и будоражащая тайна, которую ты безуспешно силишься постичь, заставит тебя продержаться одиннадцать часов (оставим один час для салата «Уолдорф» и чизкейка) в лабиринте, что представляет собой любой книжный. Но это безопасный лабиринт, здесь нет неверных путей: заблудишься ты позже, дома, когда погрузишься в книги, которые приобрел. В новые вопросы, зная, что отыщешь на них ответы.

В лучшем из известных мне автобиографических романов о книжных магазинах, «Чаринг-Кросс-роуд, 84» Хелен Ханфф, завесу этой тайны помогает приоткрыть портрет одного из персонажей – работника книжного магазина. В литературе немало описаний внешности и внутреннего мира писателя, библиомана, библиотекаря, но что такое – быть книготорговцем? Переписка, которую американская писательница ведет с сотрудниками книжного Marks & Co. на протяжении двадцати лет после Второй мировой войны, прерывается cо смертью Фрэнка Доэла. Тогда вдова Доэла пишет ей: «Только сейчас я поняла, насколько скромным человеком он был. Сколько писем, полных добрых слов и уважения, я получила от разных людей, включая его коллег, которые утверждают, что он был для них настоящим авторитетом». О чем это говорит? О том, что основное качество книготорговца – скромность. Так ли это? В лучшем из известных мне художественных произведений о книжных магазинах, новелле Стефана Цвейга «Мендель-букинист», главного персонажа характеризует не столько незаметность на фоне блистательного великолепия венской интеллигенции, сколько необычная память. Иными словами, в течение двух столетий букинисты, книговеды, книготорговцы являли собой, с одной стороны, этакое чудо памяти, как Фунес Борхеса, а с другой – были самим олицетворением скромности. Однако с тех пор, как в бизнес пришли компьютеры, а информация стала находиться за один клик, исключительная память утратила свою ценность, уцелела лишь скромность.