Wo alle Strassen enden (СИ)

— Да если ей нечего там делать, то остальным — тем более! Что, по-твоему, Отто есть, что там делать? Или Карлу? Да большая часть тех, с кем я работал, ей в подметки не годится!

— Не ори, — осадил его Алоиз. — По крайней мере, не в коридоре…

— Арбайтсляйтер Веберн, — хауптберайхсляйтер Малер положил тяжелую ладонь ему на плечо. — Ко мне в кабинет. Сейчас же.

Готтфрид огляделся и обреченно поплелся за Малером. И только по пути сообразил, что заметил краем глаза смущенную жмущуюся к стенке Агнету. Она смотрела на него с удивлением и даже прикрыла руками рот.

— Арбайтсляйтер Веберн, — голос Малера, казалось, не выражал ничего. — Вы понимаете, что сегодня произошло?

Малер побарабанил пальцами по столу и наконец посмотрел на Готтфрида в упор. Когда Готтфриду на днях казалось, что хуже в этом кабинете ему быть не может, он не представлял, как жестоко ошибается. Теперь нарисованный фюрер смотрел на него не осуждающе — он смотрел на него с нескрываемым отвращением. Потому что ненависти он не заслужил.

— Не понимаете, — покачал головой Малер. — Я вам объясню.

Он встал, налил в бокал коньяка и сделал добрый глоток.

— Теперь у меня будут требовать вашего смещения с должности руководителя отдела, Готтфрид. Потому что на таком месте не может быть настолько недостойный человек. Вам бы простили что-то одно. Но вы собрали целую коллекцию пороков! Посудите сами: пьяница, разгильдяй и блядун! — Малер аж задохнулся от возмущения. — И всем было бы плевать на вашу личную жизнь, не тащи вы ее в работу!

— Я ничего не тащил! — горячо возразил Готтфрид и тоже встал. — У меня нет никакого личного интереса! У меня ничего не было с Агнетой — и не будет, слышите!

— Сядьте, — Малер махнул рукой. — Знаете, я вам верю. Как и верю в то, что вы не пили на работе. Ну, почти, — он подмигнул. — Но моей веры недостаточно. Слышите, недостаточно! Докажите, что вы достойны должности, которую занимаете! Докажите, что ваш выбор Мюллер, а не Айзенбаума оправдан! Выполните план! Нет! Перевыполните его! — Малер осушил бокал одним глотком. — И вот еще. У меня есть на вас еще один донос, Веберн.

У Готтфрида онемели кончики пальцев. Неужто дневник?..

— Вам знакомы эти листы? Это фотокопии, — Малер сунул Готтфриду под нос две крупноформатные фотокарточки.

Фотокарточки листов, исписанных почерком его отца. Готтфрид вгляделся и проклял себя за то, что даже не рассмотрел толком все листы, увлекшись дневником. Теперь было непонятно, то ли кто-то влез в его “опечатанный” кофр, то ли это копии листов, найденных Штайнбреннером.

— Дайте-ка посмотреть поближе, — пробормотал Готтфрид, вглядываясь внимательнее. — Знаете… — он потер переносицу. — Я не уверен, что помню точно…

— Говорите, говорите, даже если не помните точно. Говорите все, что помните, — поторопил Малер, наливая себе еще коньяка.

— Видите ли… — Готтфрид решил пойти ва-банк. — Когда нас вызвали на осмотр территории и велели произвести рекогносцировку, я заметил ход. Так как лезть куда-то в одиночку противоречит технике безопасности, манкирование которой мне сегодня несправедливо вменили… — Готтфрид вздохнул. — Я позвал Алои… оберайнзацляйтера Берга.

— Почему именно его? — Малер прищурился.

— Мы учились и работали вместе, — пояснил Готтфрид. — И уже не раз принимали участие и в подобных вылазках, и в различных лабораторных экспериментах. Понимаете, мы понимаем друг друга без слов, что чрезвычайно важно при возникновении экстремальной ситуации.

Готтфрид вздохнул и осмотрелся. В горле пересохло, отчаянно хотелось пить.

— Прошу прощения, хауптберайхсляйтер… У вас не найдется воды?

— Может, кофе, чай или коньяк?

— Нет-нет, благодарю. Просто воды, пожалуйста.

— Вальтрауд, будь добра, принеси воды, — Малер нажал на кнопку громкой связи. — Вы продолжайте, Готтфрид.

— Да-да… Хм-м-м… — он потер затылок. — На чем я остановился… Ах, да… В общем, мы пошли осматривать помещение.

— Вы сообщили об этом кому-то?

— Разумеется, — серьезно соврал Готтфрид. — Но я не помню, кому. Большая часть персонала была в таких скафандрах, что я вам ничего толкового сейчас не скажу…

Готтфрид рассчитывал, что если Малер и захочет проверить эту информацию, то, опросив половину из “скафандров”, бросит эту затею. А кто-то, быть может, и вспомнит то, чего не было — всякое случается.

Дверь скрипнула, и в кабинет вошла Вальтрауд, поставила на стол кувшин с водой и стакан, налила Готтфриду воды и, улыбнувшись, вышла. Готтфрид промочил горло и продолжил:

— Мы спустились вниз. Осмотрели там все, но ничего толком не нашли. Помещение производило впечатление разворованного мародерами, там было грязно, пыльно… Но зато обнаружили в углу еще один спуск. Там уже обнаружили довольно много всего: консервы, сухпай, какие-то украшения… Никаких тетрадей и листов там, впрочем, кажется, не было… Потом туда спустился Штайнбреннер. Он с чего-то взял, что я от него что-то прячу, и… — Готтфрид пожал плечами. — И толкнул меня. Я упал и порвал костюм…