Читаем За гранью… полностью

Широкой дорогой толпою бредём…Ах, как же нас много! Мы дружно поём!Может кто-то отстал, а может свернул.День новый настал, ветер снова подул!Кто-то вслед оглянется и пустит слезу,А толпа рассмеётся, да подправит узду!Ведомый пришпорит своих свистунов,Движенье ускорит манною закромов!И безликое племя свою память топча,Рванётся за теми, кто ослеп хохоча!Позабудет ушедших, пропавших во тьме!Так проще, так легче волочиться, как все!Кудахчем в дороге, кто о чём невпопад,Каждый о многом, а вместе не в лад!Кто-то громче волнует, народ кипятит!Кто-то тихо подует и толпа засвистит!Развилки минуя, век за веком идём!О чём-то тоскуя, пришествия ждём!А если приходит, да молвит не так,Ещё многих уводит с дороги — чудак,Народ баламутит речами смешными,В толпе воду мутит путями иными,Свистуны разогреют бульон воплоти!Бездыханно тело недолго нести.Кипящий зверинец любого порвёт,Кто устои отринет, кто не с нами идёт!Анафеме предан, камнями забит!На развилке дорог распят, иль висит!За много столетий людского пути…Распятий не счесть, не дадут подойти!И в каждое время найдётся чудак,Кто вместе со всеми жить хочет не так!Кто хочет свернуть с дороги широкой,Кто дарит всем путь иной и далёкий.Кто молвит о том, что тупик впереди!И, что с ним потом? Он распят позади!Раздавлен толпою и сброшен в кювет,Смыт талой водою — искомый ответ!А мы вновь горланя, песню дружно поём!Помолясь на аркане к кончине бредём!Дорогой широкой дошли до прямой,Дальше путь одинокий, у каждого свой!Один перекрёсток остался у нас…Просчитать эти версты, любой может из вас.Можно за руки взяться и с дороги свернуть,Чтобы не потеряться друг на друга взглянуть.Тем кротость поможет перекрёсток узретьКого, что-то гложет и не хочется петь!Кто видит вдали горизонта сиянье…Над обрывом огни, салют на прощанье!Кричать бесполезно, толпа не поймёт!Там сиянье чудесно, куда путь ведёт!Как трудно наверно свернуть на тропу,Услышать мгновенье и покинуть толпу!Взять ребенка на руки и в глаза заглянуть!Развеются муки, откроется путь!Непонятный доселе, но единственный тот,Что людей в самом деле тысячилетия ждёт!Его ведают дети, не святые отцы…Это Ангелы в свете! Это Божьи Гонцы!

Оборотень

Перейти на страницу:

Похожие книги

Уильям Шекспир — природа, как отражение чувств. Перевод и семантический анализ сонетов 71, 117, 12, 112, 33, 34, 35, 97, 73, 75 Уильяма Шекспира
Уильям Шекспир — природа, как отражение чувств. Перевод и семантический анализ сонетов 71, 117, 12, 112, 33, 34, 35, 97, 73, 75 Уильяма Шекспира

Несколько месяцев назад у меня возникла идея создания подборки сонетов и фрагментов пьес, где образная тематика могла бы затронуть тему природы во всех её проявлениях для отражения чувств и переживаний барда.  По мере перевода групп сонетов, а этот процесс  нелёгкий, требующий терпения мной была формирования подборка сонетов 71, 117, 12, 112, 33, 34, 35, 97, 73 и 75, которые подходили для намеченной тематики.  Когда в пьесе «Цимбелин король Британии» словами одного из главных героев Белариуса, автор в сердцах воскликнул: «How hard it is to hide the sparks of nature!», «Насколько тяжело скрывать искры природы!». Мы знаем, что пьеса «Цимбелин король Британии», была самой последней из написанных Шекспиром, когда известный драматург уже был на апогее признания литературным бомондом Лондона. Это было время, когда на театральных подмостках Лондона преобладали постановки пьес величайшего мастера драматургии, а величайшим искусством из всех существующих был театр.  Характерно, но в 2008 году Ламберто Тассинари опубликовал 378-ми страничную книгу «Шекспир? Это писательский псевдоним Джона Флорио» («Shakespeare? It is John Florio's pen name»), имеющей такое оригинальное название в титуле, — «Shakespeare? Е il nome d'arte di John Florio». В которой довольно-таки убедительно доказывал, что оба (сам Уильям Шекспир и Джон Флорио) могли тяготеть, согласно шекспировским симпатиям к итальянской обстановке (в пьесах), а также его хорошее знание Италии, которое превосходило то, что можно было сказать об исторически принятом сыне ремесленника-перчаточника Уильяме Шекспире из Стратфорда на Эйвоне. Впрочем, никто не упомянул об хорошем знании Италии Эдуардом де Вер, 17-м графом Оксфордом, когда он по поручению королевы отправился на 11-ть месяцев в Европу, большую часть времени путешествуя по Италии! Помимо этого, хорошо была известна многолетняя дружба связавшего Эдуарда де Вера с Джоном Флорио, котором оказывал ему посильную помощь в написании исторических пьес, как консультант.  

Автор Неизвестeн

Критика / Литературоведение / Поэзия / Зарубежная классика / Зарубежная поэзия