За пределами эмпатии. Терапия контакта-в-отношениях

Терапия контакта-в-отношениях создает одну из самых близких и интимных из всех человеческих связей, и почти неизбежно клиент будет испытывать сильные чувства по отношению к терапевту. Многие из этих чувств будут положительными, и у клиента появится потребность их выражать. Хотя некоторые из этих эмоций могут быть переносными по своей природе, больше связанными с чувствами к важным фигурам из прошлого, чем с отношениями здесь-и-сейчас, другие будут подлинными чувствами уважения и привязанности к терапевту. Слишком часто терапевты препятствуют проявлению клиентами таких чувств, обозначая их все как перенос или как признак того, что клиент становится слишком зависимым, слишком инфантильным или пытается манипулировать отношениями.

Однако если мы остановимся и подумаем об этом, то поймем: что может быть более естественным, чем чувство любви и привязанности к кому-то, кто знает нас так глубоко и продолжает уважать, уделять внимание и заботиться о нас? На самом деле, если клиент не испытывает таких чувств, это является мощным сигналом того, что что-то в корне неправильно либо с его способностью любить другого человека, либо с качеством терапевтических отношений.

Одна из причин, почему многие терапевты испытывают трудности, когда клиенты выражают свои положительные чувства, состоит в том, что мы не знаем, что сказать в ответ. Мы не совсем знаем, что делать с тем, что клиент нам говорит, и мы можем чувствовать себя неловко и неуклюже. Нас учили относиться к таким проявлениям с подозрением, и мы можем опасаться, что, поверив им и принимая их, мы поведем себя непрофессионально, и, вполне возможно, к тому же окажемся в глупом положении.

Мы считаем, что вместо того чтобы предполагать, что выражение благодарности, любящий жест или доброе слово являются признаком какой-то скрытой проблемы клиента, по крайней мере, до тех пор, пока это не доказано, лучше предположить обратное. Мы должны принимать это проявление как оно есть, пока у нас нет оснований интерпретировать его каким-либо другим образом. Ведь это так естественно - быть неравнодушным к своему партнеру в отношениях, естественно хотеть, чтобы партнер был неравнодушен к нам, поэтому вполне нормально, что терапевт чувствует удовольствие, когда клиент выражает по отношению к нему положительные чувства. О чувстве удовольствия терапевта, возможно, не нужно будет говорить непосредственно (главными являются чувства клиента - чувства терапевта находятся на втором плане), но комфортное отношение к ним значительно упрощает необходимость присутствовать с переживаниями клиента. И именно присутствие с клиентом позволяет терапевту направлять этого клиента на следующий уровень осознания.

Когда клиенты начинают заново обретать отрицаемые и диссоциированные части себя, они, чаще, всего восстанавливают способность более интенсивно чувствовать. Многие дети из-за пережитого насилия или пренебрежения учатся тому, что чувствовать небезопасно. Они считают, что легче и менее болезненно отгородиться от чувств и даже не знать, что они существуют. Клиент, который восстанавливает свою способность ощущать эмоции, будет иметь сильную потребность выражать их. Дети любвеобильны, и вновь обретенный аспект «ребенка» будет испытывать потребность любить, и любить сильно. Выражение таких чувств является не только переносом. Чувства искренне и надлежащим образом направлены на терапевта, и не являются отголосками каких-то более ранних незаконченных отношений. Но они должны быть поняты в контексте процесса интеграции клиента. В терапевтических отношениях, в данный момент их развития, они сильны и спонтанны; позже, когда реинтеграция становится более полной, они перерастают в более взрослую форму симпатии и привязанности.

Поскольку потребность в любви присутствует (по крайней мере, в качестве фона) в любых отношениях, дети, которые подвергаются насилию или отвержению попечителей, оказываются в эмоционально запутанной ситуации. Если они позволят себе чувствовать боль насилия, они рискуют потерять свою любовь к обидчику. И, поскольку обидчик не проявляет любовь к ребенку, сохранение собственной любви ребенка к обидчику является единственным способом вообще иметь какую-либо любовь в отношениях. Это единственный способ оставить открытой возможность того, что все наладится, и что опекун каким-то образом, каким-то чудом изменится и станет хорошим родителем. Любовь ребенка к родителю-обидчику отмечается очень часто и приводит в недоумение тех, кто пытается вмешиваться в подобные ситуации: дети будут идти на все, чтобы защитить того самого человека, от которого их защищают.