За пределами эмпатии. Терапия контакта-в-отношениях

Эта потребность чувствовать и выражать любовь к своему попечителю может быть основным фактором при работе с проблемами насилия в терапии. Даже взрослые клиенты, которые подверглись насилию, могут испытывать чувство покровительства по отношению к своим обидчикам, которое настолько сильно, что препятствует их способности возвращать аспекты личности, вытесненные из осознания с момента, когда произошло насилие. Билли - именно такой человек: ее мать была критикующей и отвергающей, и способ Билли сохранять видимость/возможность любящих отношений заключался в том, чтобы видеть свою мать хрупкой и нуждающейся. Чтобы видеть мать таким образом, Билли пришлось искажать и отрицать свой собственный внутренний опыт и свои знания о том, что мать делала на самом деле и какие у нее были чувства по поводу поведения матери. Теперь, когда она стала взрослой, это искажение и отрицание серьезно ограничили ее способность вступать в контакт с другими людьми, а также с самой собой. Осознавая, что незавершенные проблемы с матерью лежат в основе ее эмоциональных ограничений, и что она нуждается в поддержке и поощрении, чтобы разобраться с ними, терапевт предлагает, чтобы именно она, а не Билли, поговорила с воображаемой матерью Билли. Обратите внимание на то, как ей приходится двигаться, чтобы противостоять гиперопеке Билли и ее страху перед матерью.

Терапевт: Я думаю, что было бы полезно, если бы я поговорила с вашей матерью - если бы я поговорила с ней о том, как обращаться с маленькой девочкой.

Билли: (каменное лицо; она, кажется, вся сжалась) Я не знаю; она просто сломается.

Терапевт: Я в этом сомневаюсь, (пауза) Подождите секунду, Билли. Я знаю, что для вас это на самом деле страшно... Но мы сейчас говорим не о хрупкой женщине. У нее есть свои способы получать то, что она хочет. Одним из этих способов было манипулировать вами. Так что я не очень боюсь, что она сломается. Я знаю, что вы воспринимали ее именно так, и вы можете быть уверены, что я буду заботиться о ней. Я не планирую избиение вашей мамы.

Билли: Я хотела заботиться о ней.

Терапевт: Это другая сторона этого. Забота о ней. Любовь к ней и желание, чтобы она любила вас.

Билли: (кричит) Я боюсь! Я не хочу ее потерять!

Терапевт: По-настоящему поговорив с ней, (Билли продолжает плакать) мы сможем попытаться лучше ее понять ...

Представив разговор терапевта с матерью о том, как она должна была заботиться о своей дочери (который, по мнению Билли, обязательно будет в основном состоять из критики), как способ «лучше понять ее», терапевт взяла заботу по защите матери на себя. Убедившись, что мать не будут «избивать» и она не «сломается», Билли может позволить себе опыт присутствия при разговоре терапевта с ее матерью, а также опосредованный опыт самовыражения.

Как же это все связано с потребностью в отношениях выразить любовь? Это все части одного целого: потребность выражать любовь присутствует во всех здоровых отношениях, будь то с одним из родителей, с другом или с терапевтом. Она может даже присутствовать в отношениях, сопряженных с насилием, что может объяснить, почему слишком часто клиенты продолжают ходить к терапевтам, которые ведут себя по отношению к ним ненадлежащим образом или оскорбительно. Такие терапевты, позволившие своим собственным потребностям иметь приоритет над интересами клиентов, жаждут и требуют привязанности клиента и его внимания, и манипулируют клиентом таким образом, чтобы получить это. Компетентный и этичный терапевт, напротив, принимает выражения любви, благодарности и внимания с невозмутимостью, воспринимая их как терапевтически необходимые и как неотъемлемую часть отношений между двумя целостными и контактными людьми.