За пределами эмпатии. Терапия контакта-в-отношениях

Мы уже видели, что нормализация может быть просто предоставлением информации таким образом, что клиент может рассмотреть свое собственное поведение в перспективе. В менее простых ситуациях она позволяет терапевту рассмотреть конфликт клиента между желанием расти и меняться и страхом отказа от старых защит. Именно этот конфликт удерживает так много клиентов в тупике: они не желают двигаться назад и еще боятся двигаться вперед. В таких ситуациях нормализация подчеркивает несоответствие между преувеличенным взглядом клиента на самого себя как необычного и отличающегося от большинства других людей и реальностью обычных человеческих реакций. В нашем последнем примере нормализации Аллен пытается избавиться от своей приобретенной способности диссоциировать и отключить свои чувства. Теперь он признаёт, что диссоциация стала автоматической реакцией и что она больше ему не помогает.

Аллен: А у меня ... когда я близок к плачу и позволяю себе быть уязвимым в других отношениях, страх и печаль, может быть, и другие виды эмоций, то я могу просто сделать это (щелкает пальцами), просто остановить себя и не войти в...

Терапевт: Не войти в...?

Аллен: Не войти в мою уязвимость, печаль, страх, потребности. Я могу... Когда я впервые был в терапии, это была традиционная гештальт-терапия. Терапевт говорил мне глубже дышать. Так что я дышал, и оно уходило. «Вы перестаете дышать, вы останавливаете свою печаль; дышите глубже».

И я дышал глубже и рассеивал это. Это было, как будто я могу сделать что-то, чтобы рассеять это. Итак, я в этом много практиковался.

Терапевт: В том числе в этом разговоре?

Аллен: просто я использую все, н-да... Чем, гм, ну, я, несомненно, горжусь в каком-то смысле, я думаю... Есть часть меня, которая...

Терапевт:... Это было бы культурально естественно для вас, учитывая то, как вы обучались.

В возрасте 8 лет Аллен получал образование в частном пансионе, где был обречен на жизнь в полной зависимости от прихотей и жестокости его одноклассников и практически без поддержки и защиты взрослых. Диссоциация тогда была практическим решением: если невозможно было избежать того, что невыносимо, имело смысл потерять способность чувствовать это. Последнее утверждение терапевта обеспечивает нормализацию предупреждающую самокритику, к которой собирается перейти Аллен: если кто-либо ведет себя культурально естественным образом, то ему труднее критиковать или обвинять себя за такое поведение.

Присутствие

Вы можете задаться вопросом, как нормализация, которая, казалось бы, является более или менее стандартной терапевтической техникой, вписывается в понятие вовлеченности терапевта. Отчасти это происходит потому, что нормализация имеет то же влияние на терапевта, что и валидация: она помогает терапевту сохранить перспективу и не потеряться в проблемах клиента. В более широком смысле, однако, все три фактора, которые мы обсуждали: признание, валидация и нормализация, - естественно возникают из наиболее важного аспекта вовлеченности - присутствия.

Из всех компонентов поведения терапевта присутствие как наиболее интуитивно очевидно, так и с наибольшим трудом поддается определению. Говоря простым языком, это означает «просто быть там». Но это больше, чем просто хороший контакт (хотя хороший контакт - это тоже не так «просто») - это хороший контакт в сочетании с терапевтическим намерением и терапевтической компетентностью (Yontef, 1993). Это означает «быть там» для клиента и с ним, приверженным благосостоянию этого клиента, способным отодвинуть свои собственные чувства и потребности на задний план, но при этом эмоционально реагировать на все, что происходит. При этом используется вся информация, полученная с помощью исследования, и вся чувствительность настроенности, чтобы сохранить подлинные, заботливые и ответственные отношения, в которых клиент может найти поддержку, в которой он нуждается для того, чтобы расти и меняться.