За пределами эмпатии. Терапия контакта-в-отношениях

Этот пример особенно интересен тем, что он оставляет открытым вопрос о том, было ли вмешательство терапевта более мотивировано ее собственным уровнем разочарования, или тем, что она думала, что вмешательство будет наиболее полезным для клиента. Однако, ставя этот вопрос, мы создали искусственную дихотомию. Выражение терапевтом своих чувств, своей собственной уязвимости является наиболее полезным для клиента. Техническая экспертиза без заботы и уязвимости будет стерильной и непродуктивной; забота и уязвимость без терапевтической компетентности будет эгоистичной и неэтичной. Но когда они присутствуют вместе, каждая из них информирует и направляет другую; их комбинация является сутью терапевтических отношений.

Надлежащая уязвимость терапевта находится на тонкой грани между недостаточной заботой (слишком мало уязвимости, так что клиент чувствует, что его личность не важна, и отношения становятся обманом) и чрезмерной вовлеченностью или сверхзаботой (так что клиент чувствует нарушение его личного пространства или небезопасность). На каком-то уровне и в определенные периоды клиенты нуждаются в том, чтобы их терапевт был всемогущим волшебным существом, которое, будучи неподверженным человеческой склонности к ошибкам, полностью сосредоточено на переживаниях клиента и посвящено им. На других уровнях и в других случаях клиенты хотели бы, чтобы их терапевты перестали быть терапевтами, а стали друзьями, начали опираться на клиента и для разнообразия сами иногда нуждались в помощи. Тонкая грань достаточной уязвимости отмечает напряженность между этими противоположностями (Kohut, 1971). Как это часто бывает, большая часть этого смешения противоположностей передается невербально, интонацией голоса и языком тела. Дэн, к примеру, начал один из фрагментов работы с рассказа о своем чувстве отверженности, когда терапевту, по личным причинам, пришлось рано покинуть предыдущую сессию. Далее он рассказывает о других случаях, когда у него возникало чувство отверженности, и как болезненно оно было для него. В следующем коротком диалоге в конце работы терапевт выражает подлинную заботу, реальную уязвимость по отношению к боли Дэна и настоящее сожаление по поводу своей роли в ее появлении. Но, в то же время она посылает четкое невербальное сообщение, что она по-прежнему владеет собой, очень хорошо осознаёт терапевтические потребности Дэна и твердо намерена реагировать на них профессионально.

Терапевт: (очень длинная пауза) Есть ли что-нибудь еще, что вы хотите сказать?

Дэн: Я не думаю.

Терапевт: Я сожалею, что покинула вас. И я была рада, когда вы сказали: «Больше так не делайте!».

Терпение и последовательность

Несколько абзацев назад мы видели пример выражения терапевтом фрустрации и нетерпения в работе с Нелл. На самом деле такие выражения, такие внутренние реакции должны быть исключением, а не правилом, чтобы присутствие терапевта было терапевтичным. Кроме редких моментов отступления от правил, терапевтическое присутствие характеризуется терпением, последовательностью и надежностью (Khan, 1974). Порожденное подлинным уважением к усилиям клиента, предпринимаемым, чтобы справиться с его уникальной ситуацией, терпение психотерапевта обеспечивает арену, на которой клиент может проработать свою собственную личную драму, воспроизводя старые модели в новом, ином контексте. Оно помещает старое вино в новые мехи (в противоположность библейской притче!). И в этом новом контексте, в этом новом контейнере старые модели начинают выглядеть, ощущаться и работать по-другому.

Нелл дает нам хороший пример старого паттерна, который больше не эффективен. Мы уже видели, как она разными способами пыталась защитить себя от своего внутреннего эмоционального хаоса. Она попала в ловушку, которая, кажется, за ней захлопнулась: именно той части себя, которую она должна вернуть, она больше всего боится. В следующем примере она собирает всю свою храбрость, чтобы нерешительно заглянуть в один из скрытых уголков своей личности, а затем бежит обратно в болезненную привычность своих драматических защит. Она сидит с закрытыми глазами, взывая о помощи.

Нелл: (еле слышным голосом) Я одна... Я не могу вернуться и не могу туда войти (плачет, потом громко зовет) Где вы?

Терапевт: Прямо здесь, в том же самом месте, где вы оставили меня, когда закрыли глаза.

Нелл: Я не оставила вас; вы оставили меня. Я так одинока!

Терапевт: Это бессмысленно.