За тобой

— Я? Ревную? — искренне удивилась Бэлла такому предположению. Чтобы ревновать, наверное, нужно кого-то ощущать как своего. Понимать, что у тебя на этого кого-то имеются какие-то права. Не её случай. А эта жгучая мутная горечь в горле… Нет, это никакая не ревность.

— Ревнуешь. — Гройсман заулыбался, нервируя её просто донельзя. — Ревнуешь, Бэлла! Но между нами ничего нет. Уже лет пять официально, а на деле и того дольше.

— Это меня не касается.

— Еще как! Если мы планируем совместное будущее. Она — мать моих дочерей. И нам придётся как-то вместе общаться. Девки у меня хорошие. Ты найдёшь с ними общий язык, я уверен. С Риткой, наверное, будет трудней, но она вообще такая… ершистая. С Лилькой проще. Это та, что нам всё время мешала. Ну, ты чего такая испуганная? Всё же хорошо…

— Я не испуганная. Просто тебе не кажется, что ты слишком торопишь события?

— Нет. А тебе, очевидно, да.

— Мы просто переспали. Не думаю, что это такой уж повод знакомить меня с детьми.

Бэлла задела его своими словами. И пусть он ничего ей в ответ не сказал, всё было понятно по тому, как вмиг изменилось его лицо. Посуровело…

— Коляску всё же понесу я, — отчеканил Гройсман совсем другим, чужим ей голосом. Пу-га-ю-щим. Заставляющим идти на попятный.

— Постой, Давид! Пожалуйста. Не обижайся…

— Разве ты не этого добивалась?

— Нет! Я просто… Ну как ты не понимаешь?! Всё слишком быстро происходит! Я не успеваю за событиями. Не успеваю. Вот и всё. Куда ты коней гонишь?

Прямо сейчас та, прежняя, Бэлла, отвесила бы Бэлле этой подзатыльник. Нельзя перед мужиками стелиться, нельзя им дать почувствовать слабину… Но страх его потерять был сильнее страха вручить против себя оружие. Первое наверняка бы её убило. Второе — всего лишь ранило бы. Если бы Давид в принципе захотел использовать то самое оружие против неё. Что не факт, если всё, что он говорил, — правда.

— Не знаю! Я… — он как будто бы растерялся. — Я не знаю. Вероятно, я боюсь, что ты мне просто снишься… Вот и спешу все успеть к пробуждению.

— Я не сон. Я вполне реальная, — прошептала Бэлла, хотя ей хотелось плакать. — И я буду с тобой столько, сколько ты захочешь.

Глава 22

Любка потом ему ещё несколько раз звонила. Пыталась что-то ему рассказать про Бэллу. А Гройсман это всё пресекал. Злился. Рычал, что если Люба не прекратит, он добавит её номер в чёрный список, а сам… Гнал от себя любопытство. И соблазн узнать, что же его бывшая там такого нарыла. Благо, ему было на что отвлечься. Дел что в мае, что в июне — выше головы. Сессия, вступительная кампания… К тому же его программу окончательно одобрили и нужно было ещё раз по ней пройтись, выискивая слабые места. Всё ж эта самая программа планировалась стать важной частью общей реабилитации. То есть работа предполагалась командной, в тандеме со многими другими специалистами, теми же реабилитологами. По этому поводу у Давида было несколько совещаний. И всё вроде складывалось как надо, за исключением главного!

— Что-то вы чересчур задумчивы, Давид Ефимович. Всё ж гладко идёт, как по маслу.

— Кроме одного. У нас нет ни одной кандидатуры на роль суррогатной партнерши.

— Ах это… Я что, не говорил? Вот дела… Есть у меня на примете один хороший человек, который сможет помочь в этом вопросе. Лучше неё с ним никто не справится.

— Так что же вы молчали, Демьян? Я уже исчесался весь… Что за человек?

— Ну как сказать… Человек из весьма специфичного бизнеса. Сейчас она уже отошла от дел, а раньше поставляла девочек для всей нашей с позволенья сказать элиты.

— Сутенёрша? — брезгливо поморщился Давид, безмерно разочарованный таким ответом. Он-то думал, что Богданов понимает разницу! А вон оно как выходит. Ни черта! — Нам не шлюхи нужны, полковник.

— Это я понимаю. Но эта женщина… Говорю же — специалист. Она очень хорошо понимает наши потребности. И может помочь.

— Мне бы вашу уверенность… — не стал скрывать своего недоверия Гройсман.

— А знаете, что? Полагаю, вам лучше встретиться. Собственно, жаль, что мы не озаботились этим раньше. Думаю, после беседы с ней вы сами не захотите другого специалиста. Кстати, спонсор программы тоже обеими руками за её кандидатуру.

— Неужто он её постоянный клиент? — не слишком удачно пошутил Гройсман и осознав это, поморщился.

— Друг. Они очень хорошо дружат, — отчеканил Богданов, холодком в голосе давая понять, что его собеседник ступил на тонкий лёд. А Давид получил возможность лишний раз убедиться в том, что эта посредница, кем бы она ни была, в определённых кругах личность весьма влиятельная. И если это вообще возможно в её ситуации — пользующаяся уважением. Что само по себе весьма странно.

— Не поймите меня неправильно, Демьян. Это очень важный момент. Ключевой, я бы сказал, если говорить о программе.

— Я понимаю, Давид Ефимович. И в свою очередь почти уверен, что вы не будете разочарованы.

— Что ж… вот встретимся и узнаем, — кивнул Давид. — Лучше бы с этим не затягивать.

— Учтём. Вам позвонят от меня, чтобы согласовать время.

— Отлично. Тогда не буду больше вас задерживать.