Загадка старого особняка

– Я просто был честен. – Дэн ожёг её сердитым взглядом. – Слушай, Чарли, единственное объяснение тому, что папа может купить это место – то, что это безнадёга, рухлядь, на которую никто не позарился. Он выложит на первоначальный взнос все накопления, отложенные на пенсию, и к тому дню, когда он закончит так называемый ремонт, мы будем должны всем и каждому в этом городе!

– Не будем, если все поможем, – возразила Чарли. – Мы с тобой…

– На меня не рассчитывай, – отрезал Дэн. – У меня уже есть работа, и если я её потеряю, то не видать мне колледжа как своих ушей. А может, мне он вообще не понадобится – как-никак, вместо этого у нас будет Замок Грэндалл! – его голос предательски дрогнул. – Знаешь, я передумал. Валяй, иди туда, если хочешь – я уже насмотрелся.

Он протянул ключ, и Чарли его взяла. Ну конечно, колледж! Колледж казался ей каким-то невообразимо далёким будущим – хотя Дэн, судя по всему, так не считал. И он действительно не выучится на инженера, если не поступит в колледж.

Она снова повернулась к Замку, всё ещё стараясь убедить саму себя, что поступает правильно. Ведь благодаря мини-отелю дядя Уилл заработает кучу денег, и тогда Дэну будет доступен любой колледж на выбор. Самое важное – правильно начать…

Она решительно пошла по мощёной дорожке, но задержалась перед дверью. Если бы с ней сейчас были Хизер или Карисса, это превратилось бы в настоящее приключение, но соваться туда одной – это другое дело. Чарли неуверенно поднесла ключ к замочной скважине. Она должна это сделать. Если сейчас вернуться домой ни с чем, получится, будто она признаёт правоту Дэна.

Ключ повернулся, и она ступила в фойе, вымощенное белыми и чёрными квадратными плитками. Прямо перед ней широкая лестница вела на второй этаж. Деревянные ступеньки заметно вытерлись в центре, совсем как у них в школе. По обе стороны от фойе были видны длинные залы, в которых солнечный свет ложился полосами на пыльный пол. В комнате слева в дальнем конце имелся камин, а перед ним стояло кресло под ветхим покрывалом. Комната справа (наверное, столовая) была немного меньше и оставалась совершенно пустой.

Воздух в старом доме был довольно затхлый. Чарли отпустила парадную дверь, и створка захлопнулась у неё за спиной, отсекая крики детей, игравших на другой стороне улицы. Тишина давила, как душное одеяло. На цыпочках она пересекла фойе и заглянула в гостиную.

Здесь не было никакой мебели, кроме кресла, но под окнами, смотревшими на улицу, тянулся широкий подоконник. И пахло здесь как-то странно – сушёными цветами. Чем-то мёртвым.

Чарли уже собралась уходить, когда заметила краем глаза какое-то движение. Стена напротив окон больше не была пустой. На вылинявшие обои легла тень детской колыбели, удивительно чёткая, словно нарисованная краской. Удивление переросло в панику, когда тень стала уплотняться и темнеть. И было там что-то ещё…

От испуга Чарли не сразу смогла двинутся с места. Но вот наконец она развернулась и понеслась к двери. Ключ выскользнул из потных пальцев, но Чарли и не подумала задержаться, чтобы его подобрать. Ей было всё равно.

Она перебежала улицу, проскочила между домами и понеслась во всю прыть по полю. Только добежав до дома дяди Уилла, она позволила себе подумать о том, что увидела.

Там была тень от колыбели, но не было колыбели. Тень, которая росла и наливалась темнотой. А потом она качнулась, словно её толкнула невидимая рука.

Глава 8 Дневник Софии

Моя спальня у Гэндаллов вся загромождена ящиками и всяким барахлом, зато есть два больших окна. И я могу прямо из кровати любоваться верхушками деревьев и звёздами. На Линкольн-стрит всегда тихо – не сравнить с Мэдисоном или Сакраменто. Конечно, ночная тишина держится только до рассвета. На лестнице топают чьи-то ноги, кричат дети, а Уилл выводит на дорогу свой древний пикап, и на прощанье его клаксон исполняет «Янки Дудль». Я стараюсь одеваться как можно быстрее и не обращать внимания на неприятное щекотание в животе. Просто оставайся невидимкой, повторяю я про себя. Не болтай лишнего. Всё как всегда.

Этим утром Лили уже успела замесить тесто для пирожных, когда я спустилась вниз. Её руки так и мелькали, растягивая и разминая тесто, скатывая его в шарики, как будто проделывали это уже в тысячный раз – собственно, скорее всего так оно и было. Микки цеплялся за её джинсы и норовил залезть в миску с тестом, пока я его не подхватила. Тогда он принялся дёргать мою косу.

– Он тебя любит, София, – Лили сообщила это так небрежно, словно какую-то мелочь. – По-моему, у тебя потрясающее терпение, особенно если учесть, что самой тебе тоже приходится непросто. Сначала заболела твоя прапрабабушка, потом ты переехала сюда – и всё это так быстро. От такого запросто голова пойдёт кругом.

– Мне часто приходилось переезжать, – сказала я. – Я привыкла.

– Ну, – она с сомнением посмотрела на меня, – надеюсь, ты не постесняешься сказать нам, если тебе понадобится что-то особенное, чтобы ты быстрее почувствовала себя как дома. Ты уже думала, чем бы хотела заниматься этим летом?