Закатная песнь

Че икнул и сказал Едрить его, может, ты и прав, дружище. Жаль, старому Синклеру не приходило в голову этаким вот манером поучить свою хабалку, она своими воплями и визгами мёртвого в гробу вертеться заставит, кривая старая сука тори. И Длинный Роб сказал, что есть люди похуже тори, и Че сказал, что если есть такие, то они очень умело прячутся, будь его воля, он бы всех тори заколачивал в бочки с шипами внутри и пускал бы катиться вниз с Грампианских гор; и Длинный Роб сказал, в этом случае спрос на бочки вырос бы до небес, и большая часть народу в Кинрадди оказалась бы в таких бочках; и Че сказал Кстати, отличный способ избавляться от барахла.

Оба были уже порядочно навеселе и говорили всё громче, а отец просто сказал, невозмутимо, что, мол, сам он – либерал, и что они думают об этих дополнительных выборах, назначенных на февраль? Че сказал, кто бы ни победил, разницы ноль, что один разбойник, что другой, что тори, что либерал; а вообще он не понимает, какого черта Блавири должен достаться этим либералам. Длинный Роб сказал Че, а почему бы тебе самому не выставиться от социалистов? И подмигнул Крис, но Че принял всё за чистую монету и сказал, что, может быть, он так и поступит, надо только Чибисову Кочку заново отстроить. И Длинный Роб сказал К чему дожидаться? Твои идеи всё это время только жиреют от безделья, как лошади в стойлах зимой. Слышь, приятель, а ведь и странные же твари эти лошади. Взять мою шолти, Кейт – Но Че сказал Ой, иди к чёрту со своими лошадями, Роб. Если нужна тебе спокойная и сообразительная скотина – лучше верблюда – не сыскать, и, наверное, он пустился бы рассказывать им о верблюдах, если бы в этот момент не свалился со стула, едва не угодив в самый очаг, и Джон Гатри улыбнулся в бороду, видя его таким, хотя уж он-то скорее перерезал бы себе горло, чем разулыбался. И когда Уилл и Длинный Роб помогли Че подняться на ноги, Длинный Роб засмеялся и сказал, что им пора разбредаться по кроватям, и что он проводит Че до Недерхилла.

Буря к тому времени уже понемногу улеглась, и звёзды светили ярко, когда Крис смотрела из окна своей комнаты вслед двум удалявшимся фигурам – оба двигались не особо твёрдым шагом, а внизу лежал Кинрадди, укутанный в снежный саван с размазанным грязным пятном, нечётким и тёмным, далеко внизу, в ночи – это были выгоревшие до тла постройки Чибисовой Кочки.

И ещё не одну неделю пятно это продолжало смутно мерцать, Кочку не начали отстраивать заново вплоть до середины февраля. Но ей-богу, трёп пошёл по всей округе прямо с той ночи, когда случился пожар. Самый разный люд приходил и ковырялся палочками в пепелище, полиция и Инспекция по зажите животных прибыли из Стоунхейвена; и управляющий приехал, а его-то здесь видели не часто, разве что дело касалось денег; и шумный рой страховщиков, как туча блох, прискакал из Абердина, их жужжание, бормотание и кудахтание заполнили Кинрадди.

Вскоре по всей Долине стали ходить самые невероятные истории, одни говорили, что пожар устроил сам Че, один парень из Драмлити в ночь, когда случился пожар, припозднился и, проезжая на велосипеде мимо Кочки, видел Че с коробкой трута в руке, натурально возвращавшегося после того, как он запалил сарай с соломой; ибо, едва заприметив того парня на велисипеде, Че, якобы, мигом прыгнул обратно в тень. Другие говорили, что пожар устроили обитатели Недерхилла, только так, мол, они могли вернуть свои деньги, одолженные Че. Но это была явная ложь, как и остальные слухи, думала Крис, Че не стал бы так убиваться по своей сгоревшей шолти, собирайся он сжечь её ради страховки.

Впрочем, какие бы слухи не появлялись, Че они не волновали ничуть, он получил все полагавшиеся ему выплаты, до пенни, говорили, что он на этом деле огрёб сотни две-три фунтов, и что теперь-то уж он не станет так радеть за всеобщее Равенство. Но ей-богу, если бы на него вдруг с неба пролился денежный дождь, даже это не заставило бы его отказаться от своих чудноватых убеждений.